– Идем, Алина, товарищ майор сам справится, – потянув Алину за рукав, я зашагала к выходу. О найденной записке я даже не заикнулась, хотя и понимала, что этот крошечный клочок бумаги может навести ментов на след.

– Завтра жду вас у себя, – вдогонку закричал Воронков.

– Как же! – огрызнулась я. – Ноги моей у вас не будет!

– А я тебе что говорила? – пыхтела рядом Алина. – Воронков – человек, который добра не помнит. Сколько раз мы ему помогали? Миллион. И ни разу он нас не похвалил. В наш адрес летят одни лишь усмешки и угрозы. И ты его еще защищаешь!

– Уже не защищаю.

Хотя надо заметить, временами Воронков бывает вполне дружелюбным. Случается, что он нас конфетами, тортиками балует. С праздниками регулярно поздравляет. Один раз даже выписал нам благодарность за содействие полиции в поимке опасного преступника. Не знаю, что сегодня с ним случилось. Может, устал? Разбудили?

– Пойдешь к нему завтра? – спросила Алина.

– Еще чего! – обиженно ответила я.

Перед тем как расстаться, я и Алина заехали в кафе и, чтобы снять нервный стресс, выпили по бокалу вина. Ни о спектакле, ни о том, что случилось потом, намеренно разговор не заводили. Тупо пили вино и разглядывали публику.

Дома я появилась ближе к полуночи.

– Что так долго? – поинтересовался Олег. Голос у него был недовольный. Да это и понятно: от официанта мы узнали, что наша команда проиграла и вылетела из чемпионата. А тут еще я где-то задержалась. Значит, есть повод и, главное, объект, на котором можно сорвать свое плохое настроение. – Вам так понравилось, что вы пошли на следующий сеанс? – язвительно спросил муж.

– В театре нет сеансов. Извини, задержалась с Алиной.

– С Алиной? Ну, разумеется, с кем же еще! Позволь угадать? Алина у нас со всеми дружит. После спектакля она затащила тебя за кулисы. Какой-нибудь новоявленный меценат накрыл для артистов «поляну», типа фуршета, ну и вы случайно оказались там.

– В точку! Фуршет в честь покойницы, – беззвучно добавила я. У меня не было желания ссориться. Я взяла халат и пошла в ванную.

Я совсем не удивилась, когда на следующий день через окно увидела, как в «Пилигрим» входит Воронков.

– Явился – не запылился, – пробурчала я.

Чаепитие было безнадежно испорчено. Я отодвинула от себя чашку и стала прислушиваться к происходившему в соседней комнате, чтобы в нужный момент успеть придать лицу оттенок холодного безразличия к незваному гостю. Обида все еще жгла мою душу, и прощать майора я не торопилась.

Воронков поздоровался с Аленой. По голосу нашей секретарши: «Ой, не надо было тратиться, Сергей Петрович. Мы и так вам всегда рады», я поняла, майор вручил ей шоколадку или коробку конфет.

– А вы меня угостите, – нагло предложил искуситель.

– Конечно-конечно, – ответила Алена, шелестя чем-то. – Угощайтесь.

Пауза. Потом Воронков заискивающе спросил:

– Дамы у себя?

Алина поперхнулась и пролила чай на стол.

– Черт!

– Не поминай!

– Его поминай, не поминай – все равно уже на пороге.

С извиняющейся улыбкой на губах в кабинет вплыл Воронков.

– Я тут подумал, чего вам ко мне ехать, если я все равно мимо еду, – не здороваясь, начал он.

– Так уж и мимо, – хмыкнула Алина.

– Марина Владимировна, Алина Николаевна, я, наверное, вчера вас обидел.

– Он еще сомневается! – Алина обменялась со мной взглядом.

Я молча опустила глаза и стала сосредоточенно листать страницы нового глянцевого каталога, присланного в наше туристическое агентство зарубежными партнерами. В эту минуту Воронкова для меня не существовало.

– Ну да, накричал на вас без повода. Вы уж меня простите. Зря я вообще попросил вас о помощи. Дело весьма мутное, неизвестно, что еще выплывет. Было два трупа, а тут еще… – разоткровенничался он.