Маска лицемера Маргарита Калинина

© Маргарита Калинина, 2018

ISBN 978-5-4493-5693-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Шел мерзкий, липкий снег… И если посмотреть по сторонам, то можно постараться увидеть ту самую незыблемую красоту, которая заметна больше глазам счастливого человека, способного созерцать мелочи, которые дарит нам госпожа природа. Глаза же человека несчастного, скорее всего, не заметят ни снежинок, ни прелести деревьев, покрытых инеем, ни замысловатых узоров на окнах… Глаза несчастного человека и, как следствие, всё его сознание быстрее увидят и почувствуют на себе этот мерзкий, липкий снег.

Возвращаясь домой с «любимой» работы, с которой возвращаюсь уже на протяжении пятнадцати лет, я шла и злилась на этот снег, который попадал мне и за шиворот куртки, и за шиворот сапог. Шла и бесконечно злилась на тех людей, которые живут в какой-нибудь солнечной Испании и вообще не знают проблем в виде снега, а еще лучше в Австралии, ведь им не нужно покупать себе теплые вещи, переживать о бесконечных женских болячках из-за постоянных холодов. Ведь если так посудить, то зима у нас ни черта не три месяца, она длится гораздо дольше, начинаясь чуть ли не в октябре и заканчиваясь чуть ли не в апреле. Хотя, что уж тут говорить, хочешь – ну переезжай в Австралию, выучи язык – и вперед… Думая об этом, я начала сердиться еще больше, что спровоцировало падение на меня целого сугроба с дерева. Дойдя до подъезда и отряхнувшись от навязчивых осадков, вспомнила о том, что, о господи… забыла купить десяток яиц, этого мне еще не хватало!

Ну как же так, вот бестолковая, а, топать обратно до магазина – это 20 минут драгоценного времени, за которое я смогу как минимум почистить картошку да курицу варить поставить!

Мысли мои были громкими, настолько громкими, что всю фразу я сказала вслух, да так, что мой стон, пожалуй, был слышен и на втором этаже нашей чудесной пятиэтажки. С весьма недовольным лицом я поставила у подъездной лавочки два злосчастных пакета, в которых есть всё, мать его, кроме десятка яиц, достала пачку сигарет и закурила.

«Сигареты она купить не забыла, а вот десяток яиц забыла!» – сверлил в голове язвительный голос.

Да ну и фиг с ними, с этими яйцами, в конце концов, можно один вечер обойтись без салата, ну и что, что это блюдо было одной из дурацких семейных традиций – 10 лет, 10 лет один и тот же салат, на протяжении всего этого времени, каждый божий вечер, за исключением воскресенья. Да, пожалуй, сегодня можно обойтись без салата. Хотя что уж там без салата, быть может, и курицу не надо варить, ну а что, раз салата нет. Вон, живут же люди в конце концов, Санька может и пиццу на дом заказать, или роллы, или курицу гриль, и нет дурацкой традиции, по которой, отработав день как лошадь на этом заводе, тебе приходится, каждый раз возвращаясь домой, думать об этих долбаных яйцах, есть ли они в холодильнике или нет! Обдумав все за и против, докурив сигарету, я твердо решила, что за яйцами не пойду, а так как я не курица и снести их не могу, вывод: семья осталась без традиционной еды. Конечно, эта мысль была равносильна мысли о том, что я нарушаю закон и, как следствие, могу понести за это наказание, но вместе с каким-то неоправданным страхом я стала чувствовать себя чуточку счастливее (нечастое для меня ощущение).

Подняв пакеты с земли и зайдя в подъезд, я почувствовала свой родной запах, запах этих облезлых стен, жареной картошки из 53 квартиры – да, всё на месте.

Поднявшись на второй этаж к своей квартире, я попыталась открыть дверь, но почему-то замок не поддавался никаким усилиям, и как бы я ни старалась, всё было безуспешно.

«Странно, я ведь сегодня закрывала дверь сама, и всё получалось, может быть, кто-то сменил замок, а зачем и кто мог это сделать, для чего? Может, Макс со своей матрешкой решили так меня проучить за вчерашнюю лекцию, которую я им устроила? Ну а как иначе, заниматься своими грязными делишками на диване, на котором сидит вся семья по вечерам, – это уже наглость, тем более ей лет-то сколько… Кстати, а зовут ее как? Таня или Катя… – лихорадочно рассуждала я, по-прежнему безуспешно пытаясь открыть дверь, – хотя в данную секунду это неважно, важно, почему я не могу попасть в свою собственную квартиру. Лизка этого сделать не могла. Теоретически, конечно, могла, только вот мозгов ей на это навряд ли хватит, у неё в голове одна химия, которую я, кстати, вообще терпеть не могу. Кто вообще ее придумал, эту химию, и в кого у Лизки такие таланты в этой сфере… Так, стоп, у Лизы мозгов мало, да и мотивов нет, у Макса же есть мотивы, но кроме Макса есть еще один персонаж этой великолепной семейки – это муж, который вроде как еще должен быть на работе, он же сегодня в день? Ну да, в день, утром я уходила последняя, супруг не может уехать с работы раньше положенного, у него там всё как в тюрьме. Да и какой смысл, я, конечно, понимаю, что он дурак еще тот, но не до такой же степени. В итоге подозреваемый остается только один – Максим Андреевич». Схватив телефон, я начала звонить своему сыну, который мог по глупости оставить дома телефон, но нет, сегодня случилось чудо, и он взял трубку:

– Алло.

– Алло ему! Учитывая ситуацию, можешь сразу сказать, зачем ты это сделал и как теперь мне прикажешь в дом попасть?

Тишина…

– Максим, ты там оглох, что ли! Зачем замок поменял, я тебя спрашиваю?

– Кхм… Женщина, простите, конечно, но вы, кажется, ошиблись номером… – ту-ту-ту…

Нормально… Так, на экране телефона русскими буквами написано «Сынка Максимка», наберу-ка еще раз, в конце концов, вполне возможно ошибиться, номеров этих сотовых пруд пруди.

– Алло, Макс! Что за шутки у тебя? Зачем замок поменял, я спрашиваю?

– Женщина, я повторю, вы не туда звоните, я не Максим, и никакие замки я никому не менял!

Да, сейчас начинает доходить, голос вроде не Макса…

– А кто тогда поменял замки, и почему я не могу войти в дом?

– Полагаю, это сделал Максим, и, полагаю, сделал он это для того, чтобы истеричная особа перестала уже ему надоедать, – ту-ту-ту…

Так, ну это уже совсем наглость, зачем хамить-то?

Ладно, надо успокоиться и позвонить Андрею, может, он мне прояснит ситуацию.

– Алло, Андрей! А ты где?

– Я не Андрей… – ту-ту-ту…

Да что тут происходит, в конце концов? Если я сейчас позвоню Лизе, и она скажет, что она не Лиза, это будет уже перебор!

– Алло, Лиза, доченька, это ты?

– …Здравствуйте…

– Лизонька, скажи пожалуйста, кто поменял замки в доме, я не могу попасть в квартиру!

Тишина…

– Лиза!

– Да… – еле слышно ответил голос в трубке.

– Это мама, с тобой все в порядке? Ты понимаешь меня, Лиза?

– Я… Я-а-а… Я понимаю, мамочка, прости, это я поменяла замки, ещё два года назад, когда с мужем развелась, тебя тогда уже не стало, ну и ты не приходила, собственно, я не думала, что тебе могут ключи понадобиться…

– Стоп, девушка, спокойно, я живая, здоровая женщина, не могу войти в свою квартиру! Вы Елизавета Макарова?

– Нет, Ростищева…

– Извините…

Очень интересно это всё… Кто заменил замок, почему я не могу дозвониться до родных, может быть, это наказание за не купленные яйца? Да нет, бред! Что делать, что делать, пойти по соседям? Пожалуй, в данной ситуации, это самое актуальное решение. Первым делом надо к Саньке зайти, она-то сразу мне выдаст всех с потрохами. Схватив пакеты, между прочим, нелегкие, я поднялась на этаж выше и начала звонить в дверь.

Дверь открылась, хоть и далеко не сразу и даже не после трех звонков, и тем не менее я была рада, что всё-таки дождалась. Но радость продлилась совсем не долго, ровно до того момента, как я увидела бугая, вышедшего мне навстречу. Этот бугай никак не вязался с образом Александры, выбирающей себе мужчин исключительно «интеллектуальной» внешности, «батанов», так сказать, с очечками и вечной книжкой в руках. Передо мной стоял огромный, ростом около трех метров, детина. Назвать его мужчиной было тяжело, поэтому я в мыслях именовала его «мужлан». Сие произведение искусства походило больше на гориллу, причем задолго до эволюции. На секунду показалось, что это действительно обезьяна, потому что волосы торчали абсолютно отовсюду: нос, руки, борода – это была просто ходячая реклама шерсти, ей-богу. Нос был огромен, поэтому складывалось ощущение, что на лице больше ничего нет, кроме него; глаза и губы вроде как тоже должны быть, но ввиду долгого общения с алкоголем глаза были заплывшими, а губы превратились в какую-то непонятную лепешку, выполняющую роль портала, через который алкоголь попадает внутрь. Обретя наконец дар речи, я начала что-то лепетать. Вопроса касательно Александры задавать побаивалась, потому как в ответ могла услышать: «А я ее сожрал».

– Извините, я Марина, пришла к Александре, не могли бы вы ее позвать?

Фразу эту я говорила как маленькому ребенку ну или инопланетянину, мало понимающему человеческий язык, сопровождая всё жестикуляцией.

– Дамочка, – вполне внятно начало говорить существо, – я здесь живу один, начиная с тысча дивясот дивяноста васмоха года, и никакой Александры здесь не было отродясь, досвиданя!

Челюсть в буквальном смысле отвисла, даже наличие мужлана в квартире у Александры не так сильно, да что уж там, совсем не расстраивало меня, как тот факт, что Александра в принципе здесь не живет! 15 лет она тут, значит, жила, а сегодня уже нет! Это какой-то бред, какая-то несусветная чепуха! Номер Максима не принадлежит ему, как, собственно, номера Андрея и Лизы! Что делать, куда идти, из соседей я больше никого не знаю, вот ужас XXI века – люди разучились общаться друг с другом, ходить друг к другу в гости. И что мне теперь делать? Просто заходить в каждую квартиру и расспрашивать, может, кто чего видел? Пожалуй, так и нужно поступить.