– Максим не родной моему отцу! Мать отдыхала там целый месяц, пока романчик крутила, а по ее возвращению отец отказался с ней даже спать в одной постели. У них точно не было близости. Слишком глубока была рана, и должно было пройти время.

– А что он сказал, когда узнал, что Светлана Евгеньевна беременна?

На зеленом свете Роман снова дал по газам, и повернул на нужную нам улицу.

– Эту новость он принял спокойно. Даже аборт не предлагал сделать. Лёху он тоже считает своим сыном. Никогда не обижал и баловал на ровне со мной, если не больше.

– Ты ревновал, наверное, раз знал обо всем.

Рома пожал плечами.

– Сначала я ничего не знал. В десять лет случайно подслушал разговор родителей о Максиме. Врачам нужно было что-то от биологического отца Максима. И они это обсуждали. Поэтому, в детстве я ненавидел своего младшего брата. В частности из-за непонимания, почему неродного ублюдка отец балует больше, чем родного сына. Естественно, я его обижал, делал небольшие, но пакости. А когда повзрослел, осознал – ближе брата у меня никого нет. Мы даже подружились с ним, и имели кое-какой общий интерес. Точнее, совместное дело по интересам. Скорее всего, благодаря ему мы и нашли с ним общий язык и установили мирные отношения. А теперь мы снова враги. Но Бог мне свидетель – я этого не хотел. Мне не хватает брата.

– А кто настоящий отец Максима, ты знаешь?

– Нет. Мать не любит говорить на эту тему, предпочитая делать вид, что Лёша сын моего папы. Я только знаю, что биологического отца брата зовут Александр.

– А Мак… Лёша знает о своем происхождении?

– Знает. Но своим отцом считал только лишь моего отца. Приехали, – Рома остановил машину, и вышел, чтобы открыть мне дверь, галантно протягивая руку для помощи.

Я аккуратно положила платье на сиденье. Не хочу, чтобы такая красота помялась.

– Из-за чего вы с ним поругались?

– Я бы не хотел об этом говорить, Маша. Это личное, и касается только его и меня, – слегка грубовато ответил брат Максима-Лёши. Да я и не настаивала. Это не мое дело.

Мне нужно было привыкать к тому, что Максим теперь Лёша. Не дай Боже его назвать старым именем. Тем более имя Алексей мне ближе. Так звали моего отца. А имя Максим я просто ненавидела.

Рома выбрал дорогой магазин обуви, и я медленно прохаживалась по прилавкам, примеряя понравившиеся туфли. Роман остался ждать меня в машине.

Я вспомнила слова будущего супруга о том, что он родился ублюдком. И теперь я поняла, почему он так сказал. Его нагуляла мамаша, Светлана Евгеньевна. И эта женщина еще строит из себя царицу и ко мне презрительно относится! В своем-то глазу бревна не видно!

Я купила туфли и Роман повез меня домой уже в гробовой тишине. Он был хмурым, да и я была вся в своих мыслях о предстоящей свадьбе, начиная постепенно испытывать волнение.

Когда я вышла из машины, поблагодарив Рому за помощь, он вдруг обратился ко мне:

– Ты знаешь, Маш, после того ужасного случая брат сдал билеты, которые купил заранее и отложил поездку, назначенную на семнадцатое мая. Тогда я не понимал почему, а сейчас уверен, что он ждал милицию. Не дождавшись, через полгода он уехал. Мой брат не знал, кто ты и где живешь. Поэтому не искал. Он знал, что его сами найдут. Он был уверен, что ты напишешь заявление. Он и не думал сбегать. Просто хочу, чтобы ты это знала.

Я повернулась к Роме, чтобы посмотреть ему в глаза и убедиться в искренности его слов, но он уже завел машину и поехал в сторону своей улицы.

"Лёша считал, что я напишу заявление в милицию? Тогда зачем он сдавал билет? Почему не сбежал? На что это Рома намекал? Что если бы за ним пришли, он бы сел за свое преступление?"