В тот день Марины со мной тоже не было. Она уехала с родителями к бабушке, у которой был юбилей. Она, конечно, просила меня подождать ее, чтобы выбрать свадебное платье вместе, но я отказалась от ее помощи, пообещав, что точно выберу самое красивое и дорогое. Денег Максима с лихвой хватит на такую необходимую, для каждой невесты, покупку.

Я вышла из примерочной кабинки, повторно одев платье, которое мне понравилось больше остальных.

Белоснежное, обшитое на груди и на поясе мелким белым бисером и серебряными нитями, пышное и с широкими многослойными оборками внизу, оно оставляло открытыми мою шею и руки, при этом подчеркивая тонкую талию и выделяя маленькую грудь. Платье отлично на мне сидело, и я вертелась перед зеркалом в полный рост, осматривая его еще раз со всех сторон.

– Ну как? – спросила я с улыбкой у Ромы, который стоял у окна в ожидании, когда же это все закончится. Нет у мужчин терпения ждать женщин, когда они отправлялись за покупками.

– Красивое, – одобрил Роман.

– Брать?

Рома кивнул:

– Бери, конечно. Я заплачу.

Какая я счастливая девушка! Все хотят за меня заплатить.

– Нет. Заплатит Максим. Он дал мне достаточно денег, чтобы на все хватило.

– Не называй его больше Максимом. Лёша не любит, когда его называют прежним именем.

– Почему?

– Не любит и всё. Максима больше нет, есть Алексей.

Не любительница нарываться на неприятности, я постаралась запомнить последнее.

Вернувшись из примерочной, я отдала продавцу платье, попросив аккуратно его упаковать. Фату брать я не стала. С моими длинными волосами она будет только мешать, а не украшать.

Расплатившись за платье, и при этом потратив на него маленькое состояние, мы с Ромой вышли из свадебного салона. В руках я несла самую красивую и дорогую вещь в своей жизни. Рома поспешил для меня открыть дверь автомобиля. Сев за руль, он обернулся и спросил:

– Еще нужно куда-нибудь?

– У тебя какие-то дела?

– Нет. Просто, чтобы знать.

– Нужно еще купить белые туфли.

– Понял, – проговорил Рома и завел машину, выезжая с парковки на дорогу.

Я смотрела через стекло автомобиля на проносящиеся в нем дома и торопливых прохожих, размышляя о том, когда после свадьбы я снова смогу увидеть родной город. Германия – это же так далеко!

– Почему вы с братом так не похожи? Он вообще ни на кого из вас не похож. Неужели так бывает? – спросила я Рому.

Наши глаза встретились в зеркале заднего вида. Оно позволяло видеть водителю и пассажиру друг друга. Рома размышлял, сказать мне правду или нет. Это было видно по его плотно сжатым губам и слегка наморщенному лбу.

– Он родной мне только по матери, – наконец произнес Рома.

– Вот как? Но вроде ты старший и похож на Андрея Михайловича, значит версия, что он принял Светлану Евгеньевну с ребенком отпадает.

– Не совсем, – скованно ответил мне Роман, – Как раз-таки он принял ее с ребенком.

– Не поняла.

Брат Максима бросил на меня быстрый взгляд через зеркало:

– Когда мне было четыре года, наша мать поехала одна отдыхать за границу. Вернувшись, сразу сказала моему отцу, о том, что изменила ему с каким-то молодым студентом научного университета, с которым там познакомилась. Папа простил ее и семья сохранилась. Через время стало известно, что мать беременна от любовника.

– А может, все-таки, он родной тебе и по отцу? Может она забеременела после возвращения? Светлана Евгеньевна так говорила, будто Максим родной Андрею Михайловичу. Помнится, она обратилась к нему с фразой “твой младший сын”, а ты просто всего можешь не знать.

Рома ехал какое-то время молча, и только остановившись на красном свете светофора, ответил: