Естественно ни о какой встрече с продюсером не могло быть и речи. На душе было тяжело. Хотелось снова плакать, или выть, или кричать. А может и все сразу.

"Хорошо, я выйду за него замуж. Мне так будет проще прибить его и отомстить за все мучения! За всю боль! А впрочем, я уже и сама запуталась в своих мыслях".

Катя с мамой вышли из комнаты. Сестра посмотрела на закрытую им дверь, потом обратилась ко мне:

– И что ему было нужно от тебя? И почему ты ноешь?

Я вытерла рукой слезы, и направилась к себе в спальню.

– Мне из тебя выбить ответ? – настойчиво спросила сестра, повышая тон.

– Смерти он моей хочет, Катя! Довольна?

Сестра подошла к окну и выглянула на улицу, чуть отодвинув в сторону штору.

Потом произнесла:

– Он уехал с каким-то чуваком на крутой тачке, – и задумчиво добавила, – Я думала, он решил повторить наш бурный роман.

Я усмехнулась сквозь слезы:

– У вас не было никакого романа. Он просто тебя использовал.

Катя скривила губы и сложила руки на груди:

– Тебя, видимо, он использовал тоже, – ее уста источали яд.

Мать все время молчала, слушая нас, а потом махнула рукой, взяла недопитую бутылку с кухни, и направилась к себе в спальню.

Катя изящно села на диван, положила ногу на ногу, и раскинула руки по спинке дивана, надменно улыбаясь:

– Знаешь, Маша, ты не переживай, что он тебя бросил. Это мужики. У них это в крови. Тем более такие богатые красавчики, как Максим, на тебе свой выбор не остановят. Я вообще удивлена, что у вас что-то там было. Святоша, блин! Надо же, – сестра удивленно покачала головой, глядя на меня, но продолжила, – Ну, переспали разок. Ну, бывает. Выбрось его из головы и живи дальше. Хотя я нашу с ним ночь до сих пор забыть не могу, хоть и давно это было, – сестра мечтательно улыбалась, как довольная жизнью кошка, смакуя воспоминания, – Это была самая сладкая и самая жаркая ночь в моей жизни. Согласись, такого огромного члена не ты, не я еще не видели. И думаю, не увидим и впредь. Бог его создал, чтобы мы, грешные женщины, прочувствовали рай на земле, когда он входит сильными толчками, разом заполняя тебя всю, и даря такое наслаждение, такие высоты упоительного восторга, что ты теряешь сознание, а после еще долго чувствуешь дрожь в ногах, – сестра раскраснелась, приоткрыла рот и закрыла глаза, погружаясь в воспоминания испытанного блаженстве.

"Что за ересь она несет, – подумала я и скривилась.– Боюсь, меня сейчас стошнит. Максим и Катя. На огромной кровати. Вместе".

– Тебе нужно не таких искать, – продолжила свои словесные излияния "сестричка", снова открыв томные голубые глаза. – Такие долго встречаются с девушками модельной внешности. Как я, – она грациозно показала на себя рукой. – А тебе, Машунь, подойдет какой-нибудь очкастый ботаник, типа моего бывшего "шизопоклонника" Пети. Ему никогда ничего не перепадало, но он долго не терял надежды, нарезая сюда круги, пока я ему в выражениях не объяснила, куда он может пойти и на что сесть. Правда тащить из таких, как он, нечего. Мамаша училка обычная, папаша грузчик… Я бы тебе его подарила, но он уехал из города. Чего ты молчишь?

– Я слушаю советы своей старшей сестры.

На самом деле я бы засмеялась ей в лицо от ее далеких от истины изречений. Она все неправильно поняла. Но это ее проблемы. Моя одна большая проблема уехала на "крутой тачке с каким-то чуваком".

– А Максика я беру на себя, – продолжала сестра, – я просто с ним когда-то немного не доработала. Мне нужна неделька – и он будет у моих ног.

Я закрыла глаза. Я была бы обеими руками за, если бы Катя перевела внимание этого ублюдка на себя. Тем более учитывая, что у них что-то когда-то было. А судя по количеству ухажеров сестры, опыт у нее был богатый. Может она и добьется своей цели, а я спокойно уеду в Москву и начну новую жизнь. Мне нужно бежать в течении этих двух месяцев. Больше никаких раздумий. Я уезжаю и точка. Но сегодня я не в состоянии общаться ни с продюсером, ни с Вовой. Я – "моральный труп".