– Я помню, ты мне рассказывал о подобных случаях, – глухо произнесла я.

– Да, рассказывал. Но ведь ты и сама, Марта, прекрасно понимаешь, что инсайдер, не владеющий собой – страшное и непредсказуемое оружие. Другое дело, что Ханна таковой на самом деле не являлась. Это Агата навешала на неё ярлыки и выставила в неприглядном свете. Именно с её подачки другие инсайдеры восприняли Ханну, как окончательно сошедшую с ума женщину, мечтающую о кровавой мести и не отвечающую за свои действия.

– И Агате поверили?

– Ещё как поверили. Она всегда умела донести свою точку зрения до собеседника. Благодаря чему, наверное, и стала одним из самых влиятельных инсайдеров. Но по человеческим качествам, Марта, она и в подмётки не годилась твоей бабушке Ханне. Я в этом уверен.

– Спасибо.

– Ну что ты, – Глеб ласково погладил меня по руке и легонько сжал мою ладонь в своей. – В принципе, Марта, это всё. Остальное тебе в общих чертах известно от своего отца. Якобы смертельную болезнь у Ханны инсценировали. Её быстренько забрали в больницу, вкололи там лошадиную дозу мощных транквилизаторов и на следующее утро сообщили родным о её внезапной смерти от тяжелой сердечной недостаточности. Ты знаешь, что твоему отцу тогда только исполнилось пять лет и воспитывать его взялась мать Ханны – твоя прабабушка Марта. После похорон к ней периодически наведывались, предупреждали, внушали, чтобы она молчала о своих догадках – а они у неё, несомненно, были. Уверен, что и за твоим отцом следили, чтобы вовремя определить станет ли он сам инсайдером. Но к счастью для него, он им не стал.

– Зато стала я. Да ещё супримом. Вот радость-то для Агаты была, когда она узнала, – угрюмо сообщила я и тут до меня наконец-то дошёл весь трагикомизм этой ситуации.

– Чёрт побери! – воскликнула я. – Агата с меня живьём не слезет. Я же для неё теперь как постоянное напоминание о прошлой неудаче. Ханне она отомстила по полной, забыла, успокоилась, а тут я такая нарисовалась… Какой ужас, Глеб.

– Ну, не будем драматизировать. Но ты права, Агате не позавидуешь. С одной стороны, она страсть как хочет заиметь тебя в качестве сообщника – сильного и талантливого, хотя отлично понимает, что твоя сила может стать и для неё опасной. А с другой стороны, она не может не помнить о своём катастрофически провале на любовном фронте и ненавистной Ханне, которую посмел выбрать её возлюбленный. Но, как видишь, свои растоптанные чувства она готова забыть, ради банальной выгоды. Страшный человек, на самом деле.

Несколько минут мы ехали молча, потом я повернулась к Глебу и шмыгнув носом, проговорила:

– Спасибо. Спасибо за твою тактичность и деликатность. Я догадываюсь, что Свен, рассказывая эту историю, пользовался более циничными выражениями и уж точно не приукрашал сомнительные детали.

Глеб не ответил, но я видела, что мой комментарий пришёлся ему по душе. Определённо, пришёлся.

Мы проехали большую часть пути и до моей работы оставалось всего ничего: преодолеть пару небольших по московским меркам пробок, но меня никак не отпускала одна деталь в услышанном только что рассказе – странная несостыковка.

– Всё-таки не могу понять кое-что, – сказала я, – вот объясни, почему Агата просто напросто не внушила этому Алексею безумную любовь к себе? Он бы прожил недолго, да, максимум через год сошёл бы с ума и лишил себя жизни. Такова участь всех жертв сильных внушений, я знаю. Но он бы любил только Агату. Разве не этого она добивалась? Зачем она всё усложняла? Инсценировка несчастного случая… Какой смысл?

– Для тебя смысла нет. А для Агаты это и есть смысл. Я же упомянул об этом ещё в начале нашего разговора, помнишь? Агата не знает и не терпит отказов. Её бы не устроила искусственно вызванная любовь. О, нет, Марта, она слеплена совсем из другого теста. Уж не знаю насколько были сильны и искренны её собственные чувства к Алексею… Мне, честно говоря, в них вообще верится с трудом. Однако, в любом случае, чувство мести у Агаты оказалось сильнее и долговечнее. Да и репутация у неё, знаешь, соответствующая… Мягко говоря, она не сильно переживает из-за расставаний со своими возлюбленными и весьма быстро находит им замену. Надеюсь только, что она не всех их потом убивает, – заключил Глеб с презрительной ухмылкой.