Глава государства прочитал и внимательно посмотрел на сына.

– Хм. Интересное предложение… Есть о чём подумать… А ведь ты прав! Согласен… – медленно произнёс он. – Хотя… Значит, так. Кан-тонму! Ещё раз в ближайшие дни всё проверишь, и жду тебя с докладом. Так… а генеральную инспекцию… возглавлю сам.

Руководитель с гордостью вновь посмотрел на сына и заместителя министра госбезопасности.

Ему нравилась их дружба. Кан Мин Хёк прошёл хорошую школу в Управлении охраны высшего руководства страны, отвечал, в частности, за безопасность сына, когда тот учился в Швейцарии, а затем – в северокорейской дипмиссии при ООН. Статный, немного шумный и всегда готовый стать душой любой компании, Кан быстро поднялся по служебной лестнице. Да и семья у него хорошая. Тесть – заместитель начальника отдела в Центральном комитете Трудовой партии Кореи. И что положительное в характере Кана, он избегал бравировать своим родством с партийным работником столь высокого ранга. Приблизил же Руководитель к себе Кана тогда, когда тому удалось вскрыть подготовку южнокорейских спецслужб к покушению на лидера Северной Кореи. После этого его начальник Ли Ён Хо возглавил Генштаб, а Кан был назначен на должность заместителя министра общественной безопасности государства. Кроме того, ему было поручено курировать и ядерный проект.

Когда сын и Кан сели, слово было предоставлено приглашённому в зал начальнику строительства объектов инфраструктуры разворачиваемой в провинции Янгандо ракетной бригады Хён Бину. Ничто не предвещало бури. Согнувшись почти до земли, вошёл один из лучших руководителей строительства специальных объектов.

– Мне очень трудно говорить, товарищ Верховный главнокомандующий, но в намеченный срок ГЭС не сможет быть введена в эксплуатацию, – тихо, с дрожью в голосе прошептал Хён Бин и умоляюще посмотрел на сына вождя – «Короля утренней звезды»12, ища поддержки у него. Ведь истинной причиной задержки строительства стало некомпетентное вмешательство Преемника. А точнее, нецелевое использование денежных средств и рабочей силы. Официальный преемник для себя и молодой жены построил шикарную резиденцию недалеко от горнолыжного курорта в предгорьях горы Пэктусан в реликтовом сосновом бору.

– Что??? Когда народ в стране голодает и правительство выкраивает последние средства…. тебя же расстрелять надо… – гневно прохрипел Руководитель. Но вдруг замолк и откинулся на спинку кресла.

Чон Джин, единственный, кто не потерял из присутствующих самообладания, бросился к нему и вдвоём с врачом положил на пол потерявшего сознание главу государства, подложив ему под голову медицинскую сумку. Старший лейтенант медицинской службы поднесла ватку, смоченную какой-то жидкостью, к носу Руководителя, тот вздрогнул и еле слышно спросил: «Что со мной?»

– Похоже, гипертонический криз. Недельку вам придётся полежать, – участливо произнесла военврач, бережно поправив сумку под его головой.

– Быстро подготовить вертолёт к транспортировке, – отдал распоряжение Чон Джин начальнику Генштаба. – И немедленно подготовить палат у в Хесане, здесь лёта минут тридцать, – бросил Чан председателю парткома провинции.

Все присутствовавшие сразу засуетились. Кто-то бросился выполнять полученные поручения, кто-то остановился около лежавшего на полу главы государства. У одних в глазах читалась искренняя боль за любимого Руководителя, другие якобы вытирали слёзы, злорадствуя в душе. Свита любого короля во все времена разношёрстна и двулична, готова его тут же предать, если он упадёт, и петь здравницы новому королю, чтобы сохранить для себя место под солнцем.