– Садитесь, пожалуйста. – Как говорится:

– На палубе лежали звери и шкуры, пели песни, пили мёды, и тут, протрубили на берегу трубадуры, говорят, что уходим в поход.

– Отчаливай, – сказала она. – А было уже налито.

– Давайте сначала выпьем за знакомство, – сказал он.

– Ну, и? – смог, наконец, и я вставить слово.

– Что И? Ах, и! Дак, Марс.

– Кто?

– Что?

– Я не поняла, сам Марс, или однофамилец?

– Я тоже в шоке, – сказал я, и выпил кстати. – Оно и понятно, – сказал я, – кому еще и быть быком, как не Марсу.

– Остальные бычатки – это тоже наши Марсиатки? – спросила Эби, как будто сама была не отсюда, а, по крайней мере, с Земли.

Тут я подумал, что та банда из Амура, которую мы ищем – это десант с другой планеты. Бежали сюда, как швецы после Полтавы. Так, так, так, что-то начинает проясняться.

Бык напился, как последняя свинья, и мы поехали. С берега в нас летели копья.

– Во, бычары, в меня чуть не попало одно копье, – сказала Эбби. Она подошла к самому борту, и крикнула:

– Козлы-ы! Абсолютно никакого понятия о стрельбе из луков не имеете! И так далее, в том смысле, что повернулась задом, нагнулась и повиляла жопой.

– Они стреляют рогами, а не из луков, – сделал я ей замечание, но не вовремя. Дама дала мне пощечину.

– За что?

– Никогда не перебивай меня.

– А то что?

– А то будешь принимать окситоцин в одиночку. – Но сама тут же обняла меня и помассировала спину. – Приятно?

– Есс!

– Так вот этого не будет, если ты будешь на стороне прыгающих на берегу быков, а не на моей. Причем:

– Всегда!

– Я просто хотел поточнее провести рекогносцировку.

– Не выдумывай. Тут и так всё ясно.

– Да?

– Да. Не Турецкий Вал, чай, штурмовать собираемся.

– Тем не менее, я удивляюсь, что они нас так легко отпустили, – хотел сказать я, но побоялся опять нарваться на энергичные возражения Эбби. Чё-то не то, – решил я, – дамы так себя ведут, когда любят кого-то другого. Но не меня. В лучшем случае она считает меня Скоттом Фицджеральдом. – И да, – добавил я, – ты не хотела бы, чтобы я звал тебя Зельда Сейр.

– Вот только не надо гадать, знаю ли я, кто такая Зельда Сейр.

– Кто?

– Не скажу. Меня больше всего удивило, что быки могут стрелять копьями из рогов.

– В этом не было бы ничего удивительного, если бы ты тоже умела так делать.

– Я умею, но не копьями же.

– Чем?

– Стрелами, естественно.

– А разница?

– Если ты не видишь разницы между стрелой и копьем, что тогда с тобой разговаривать?

– Это вопрос?

– Нет, пожалуй, что это и ответ тоже.

– Мне кажется, ты меня не любишь.

– А должна?

– Я, конечно, не помню, всех перипетий нашей связи, но думал: да.

– Ладно, ладно, не забывайся.

И тут завыли Сирены. Вместо того, чтобы испугаться, я спел, кстати:

– Тогда и отправился к Соне мой друг с порученьем моим.

– Что? – спросила Эб, предварительно взглянув на привязанного к мачте Марса.

Тут только я понял, что песня была не просто приятным развлечением, но и:

– Предвидением. – И я прыгнул в воду.

– Куда? – послышался сзади хриплый от ужаса голос Эббы.

– Дак, к Сиренам, – ответил я, повернувшись на спину.

– Напрасно, напрасно, – только и услышал я вслед. – Здесь сожрут человека и даже не подавятся.

– Будь счастлива с Марсом!

– Бык козе не товарищ! – ответила она, и добавила прежде, чем скрыться: – А уж любовник тем более.

Я, честно говоря, ужаснулся что наделал. Я не родился в Крыму в санатории ЦК, и плавал редко. Даже своей собаки – Тигрового Дога – боялся в воде. Он все время почему-то старался залезть на меня, как будто мы были на суще, а не в баклуше. Ибо глубина этой баклуши, говорят, сорок метров, бывший карьер.

– А сколько здесь? – ужаснулся я, тем более, что никаких Сирен не было, только море с большими волнами.