Деревенские тотчас окружили его, пытаясь понять, о чём идёт речь. Но Димка от избытка чувств не мог связать и двух слов. Только после того, как Синеглазый взял его за плечи и хорошенько встряхнул, мой сосед, наконец, рассказал, что произошло. Внимательно выслушав его, Вадим усмехнулся:

– Я так и знал, что она сбежит!

– Почему это? Чем я хуже тебя? – воскликнул Димка.

– Потому что ты – мальчик! – холодно отрезал Вадим.

Алёнкин брат хотел было что-то возразить, но потом сник и больше ни на кого не смотрел.

Когда я вернулась домой, дядька уже сидел за столом и ужинал. Баба Тоня молча налила мне тарелку щей и я примостилась напротив Женьки. Где-то в конце нашей трапезы он поинтересовался:

– Марина, ты сегодня пойдёшь в компанию?

– Не знаю. Нет, наверное, – на всякий случай, ответила я.

Дядька открыл было рот, но не успел ничего сказать, так как с улицы донёсся треск мотоцикла. Выглянув в окно, бабушка сообщила:

– Жень, к тебе Юрка приехал!

Однако при этом она почему-то посмотрела на меня. Дядька поднялся и вышел во двор. Я же, как ни в чём не бывало, допивала молоко. Мотоцикл умолк и слышно было, как Женька разговаривал с Чижевским. В конце концов, баба Тоня не выдержала:

– Марина, ты бы вышла к нему…

– Зачем? Он же не ко мне приехал!

Поставив пустую кружку на стол, я поблагодарила бабушку и скрылась в спальне. Там включила магнитофон и попыталась задремать под тихие звуки колыбельной. Но не тут-то было! Внезапно появился дядька:

– Марина! Чижевский хочет с тобой поговорить!

Открыв один глаз, я сонно посмотрела на Женьку и снова закрыла его.

– Он очень просил, чтобы ты вышла!

Поняв, что дядька не отвяжется, я нехотя ответила:

– Ладно, сейчас оденусь и выйду!

После ухода Женьки я достала из шифоньера белую вязаную майку с большим выкатом и серую юбку-мини. Эти вещи принадлежали тёте Любе, но бабушка разрешила мне ими попользоваться. Год назад моя тётка вместе с мужем-майором и двумя детьми приезжала к нам в гости. Её сын был ровесником Толика, а дочь Ленка – всего на год младше меня. Именно это хитроватое создание, похожее на колобок, в том числе, и имела в виду баба Тоня, когда говорила Димке, что одна из её внучек будет его невестой. Не знаю, понравилась бы ему Ленка, но со своими льняными волосами и выпуклыми лазурными глазами она выглядела моей полной противоположностью.

В приливе вдохновения, я сначала начесала свои волосы так, что они приобрели сходство с львиной гривой, а затем намазала материной помадой губы и проскользнула мимо остолбеневшей бабушки во двор. С порога поверх ограды мне хорошо был виден дядька, который сидел на скамье возле дома и разговаривал с развалившимся в седле мотоцикла Чижевским. Обернувшись на звук открывшейся двери, они оба одновременно заулыбались, причём Юрка даже привстал с сиденья. Сделав вид, будто не замечаю их, я задержалась на крыльце и дала им время рассмотреть себя. Эффект превзошёл все мои ожидания: Чижевский хлопнулся обратно в седло и убрал с лица улыбочку, что же касается Женьки, то он явно не знал, куда девать глаза. Я же, как ни в чём не бывало, поздоровалась с Юркой, который машинально ответил мне:

– Здравствуйте!

Наконец, придя в себя, Чижевский слез со своего мотоцикла, а дядька поднялся со скамьи. Но вместо того, чтобы выйти на улицу, я направилась в сад. Тогда Юрка бросился следом за мной с криком:

– Марина, подожди!

Так как у меня не было ни малейшего желания разговаривать с ним, я поспешно юркнула в стоявший возле забора туалет. Чижевский принялся было сгоряча дёргать ручку двери, однако, убедившись в тщетности своей попытки проникнуть внутрь, стал просить меня выйти. На что последовал мой ответ: