В процессе такой утомительной работы неожиданно выяснилось, что камеры для необходимой выдержки животных в парах или аэрозолях компонентов пластмасс вообще никто не изготавливает. Это нужно было сделать самим в своих механических мастерских. Лебедев тут же уселся делать предварительные эскизы этих затравочных камер и советовался с инженерами по поводу вентиляции, подогрева и других параметров воздушной среды внутри этих замкнутых устройств. Камеры должны быть сделаны из толстого витринного стекла, которое тоже нужно было разыскать и заказать официально через институт. И дела семейные так не кстати наслаивались на производственные заботы и… мешали работать.

С больной головой от избытка забот Лебедев неожиданно решил, что на работе можно сделать перерыв и написать письмо Маргарите. Написание писем помогало ему концентрировать мысли, и это качество было бы сейчас очень важным положительным моментом. Он решительно отодвинул от себя кучу бумаг и взял чистый лист бумаги.

«Здравствуй, дорогая Маргарита! – начал он письмо привычной фразой и тут же задумался. – Как-то тривиально всё у меня. Надо бы понежнее, поласковее… Но потом решил подправить уже готовое письмо немного позже. – Вот так, Марго… Собираю по кусочкам лабораторию. Много заказов делаю, но до их исполнения пройдёт много времени, а работы нужно начинать как можно быстрее. Подал заявки в мединститут на двух врачей, то же самое ─ в одно из медицинских училищ на двух-трёх лаборантов, и то же самое – сделал заявку в университет на двух химиков. Всё это может состояться только к концу учебного года. Хочу попробовать позвать Ларионова. Помнишь в нашем спортлагере он с копьём всё бегал и бегал, бросал и бросал. Кое-как остановили парня. Его куда-то в Павлодар распределили. Возможно, сумею его найти и привлечь к работе.

Сейчас приспосабливаем одну большую комнату для содержания крыс и мышей, а вторую, маленькую ─ для лаборатории. Переделываем вентиляцию и отопление. Животным не нужно много тепла, им нужна прохлада. Делаем стеллажи для будущих клеток.

Заново листаю все конспекты по гигиене труда и токсикологии. Литературы мало в этой области».

Лебедев перечитал начатое письмо и снова задумался: «Какое-то время неудачное, – сморщился он. – Плохо всё получается. Такое письмо не годится… Женщина в трансе, в заботах, в переживаниях… Письмо по стилю не проходит для Марго. Ей надо что-то поласковее, потеплее… Зачем ей знать мои трудности с лабораторией? У неё и так проблем хватает…»

Письмо было отложено, тем более, что в его кабинет уже стучали…

Создание новой лаборатории оживило активность всех сотрудников в институте и принесло много хлопот отделу снабжения. Некоторые завлабы упрашивали Лебедева включить в его заявки свои потребности, так как отдел снабжения совсем заснул и много месяцев почти ничего не делает для института. Лебедеву не было возможности ожидать активности пожилого человека и одной его помощницы, поэтому ему самому пришлось ездить по предприятиям, заключать договора, покупать по чековой книжке сырьё, оборудование и материалы… а также выполнять заказы механической мастерской, где уже приступили к изготовлению стеллажей для клеток с животными.

Скоро можно было уже начинать понемногу покупать и завозить животных, которых Лебедев по предварительным договорённостям выпросил у мединститута и некоторых институтов Академгородка. А ещё недельки через две можно будет уже сообщать в головной институт о готовности лаборатории к исследованию первичных токсикологических параметров какого-нибудь конкретного пластика.