2. «Прежние навыки, – говорит Лествичник, – мучительствуют нередко и нам, плачущим об оных».[17] И демоны при этом случае наводят на душу кающегося печаль и внушают безнадежность покаяния.[18] «Когда подвергаюсь я бедственному падению, – говорил один брат, – помысл мой снедает меня и укоряет: для чего ты пал?» Против такого мучительного напора злых помыслов авва Пимен сказал в одобрение брату: «Коль скоро человек впадает в грех и скажет: согрешил я! – грех тотчас проходит».[19] А преподобный Ефрем Сирин ободряет: «Если и тысячи раз согрешишь, но потом опять прибегнешь к покаянию, то снова очистишься от скверн и от соделанных тобою беззаконий. Господь наш сказал: седмьдесят крат седмерицею отпусти брату своему согрешения его (см. Мф. 18, 22), во сколько же крат более Сам Господь наш простит кающемуся! Если ты, грешник, и в один день согрешаешь седмьдесят крат седмерицею, Бог не заключает для тебя двери щедрот, если только каешься».[20]
3. «В ленивых, – говорит святой Лествичник, – падения по признании бывают тяжки и подавляют надежду бесстрастия».[21] При тяжких грехопадениях демоны усиливаются довести человека до отчаяния, так что в совершенной безнадежности спасения тяжко согрешивший взывает, подобно Каину: вящшая вина моя, еже оставитися ми (Быт. 4, 13). Против этого страшного наваждения святые отцы возбуждают веру в беспредельное и неистощимое милосердие Божие. «Ничто не равняется Божиим щедротам, – взывает святой Лествичник, – ничто не превышает их! Посему кто отчаивается, тот самоубийца».[22]
«Ты грешник? Не отчаивайся! – убеждает святой Златоуст. – Никогда не престану умащать тебя сим врачевством. Много имеешь грехов? Не отчаивайся! Никогда не престану повторять тебе это. Если ежедневно грешишь, ежедневно приноси покаяние… Ибо человеколюбию Божию нет меры, благость Божия не может быть выражена словом. Грех твой имеет меру, а врачевству нет меры. Грех твой, каков бы ни был, есть грех человеческий, а Божие человеколюбие неизреченно».