После развратной ночи под аккомпанемент дождя испытываем на сытость баварский завтрак, состоящий из бутербродов с колбасой и сыром плюс чашка горячего крепкого кофе (для Марины – ещё печенюшки). Саша уже на работе. Лукас ещё в школе. А мы с Мариной садимся в форд и под бодрящий звон колоколов едем к Кате за котом. Дождя для разнообразия нет. Катя в это утро должна быть у зубного врача, но у Марины есть ключ от квартиры сестры. Кот живёт недалеко от нас – минут семь езды по безлюдным улицам. В Германии вообще пустынные улицы. В крупных городах автомобили идут один за другим по проезжей части, а тротуары свободны. В Нашем Городке и машины редки. Как объясняет этот феномен брат Марины Федя: «Все мужики вкалывают на работе, а их бабы на авто катаются по магазинам! Вот и некому по тротуарам бродить!» А на мой вкус, без людей гораздо лучше.

Кот спокойно спит в корзине. Оставлен на хозяйстве. Видно, что он не собирался никуда ехать. И вообще не ожидал от нас такой подлости. Марина хватает этот сгусток старости в руки и, сюсюкая с ним, как с бебиком (иди сюда, мой сладкий сахар!), тащит его к машине. Я для тренировки ног плетусь следом. Облезлый старикашка недоверчиво смотрит на мою жену, но пока не орёт. Любовь без доверия, как цветок без запаха!

«Халло! – Халло!»

Праксис ветеринара просторен, модернист и пахнет освежителем «Океанский бриз». Нас встречают собачьи улыбки с плакатов дог-клуба и похожая на колли рыжая девушка за стойкой. Всё вокруг стерильно белое. Других посетителей нет.

После короткой процедуры завоёвывания котовьего доверия (девушка легонько погладила нашего старпёра за ушком), несём «Иди, жри!» в процедурную. Марина передаёт кота ветсестре. В помещении появляется врач со шприцем в руках. Кот, заподозрив неладное, пробно веньгает. Мол, внимание! Кот в опасности!

Не обращая внимания на реакцию пациента, врач делает быстрый укол в вену на передней лапке. А может быть, и не в вену. Как уж они там её находят, я не знаю. Кот тощий, весь высохший, как русалка в пустыне. Но специалистам виднее. После процедуры врач даёт нам несколько рекомендаций, которые я почти не понимаю. Ясно только, что нужно следить за кошачьей температурой и давлением крови. Не позволять «Иди, жри!» лишку жрать и подольше гулять с ним на воздухе. Хорошо хоть, что по утрам для него не нужно читать свежие газеты!

«Чюсс! – Чюсс!»

Распрощавшись с ветеринаром, едем обратно. Кот вольготно развалился на заднем сиденье с заклеенной лапкой. Отращивает аппетит. Проезжаем автозаправку «Ажип» возле Катиного дома.

– Давай заедем, заправимся?

– Давай.

Марина постоянно следит за ценами на бензин. В Германии они скачут, как подростки на батуте. Кувыркаются туда-сюда в течение недели. Это в России цены неизменно падают вверх. Стабильность. А здесь все следят за игрой цифирок – мониторят. Ловят понижение и заправляют своих железных лошадей, когда дешевле. Марина с Сашей не исключение.

Заправок, кстати, не много. Прошлой весной я, Марина и Лукас ездили отмечать Девятомай к своим друзьям в Швебиш-Гмюнд. Сразу с дороги заправиться поленились – отложили это дело на потом. Тем более что Оля – наша тамошняя подруга – сказала, что ближайшая заправочная станция начинает работать с шести утра, и мы перед дорогой домой сможем досыта накормить свой форд. Заронила надежду. Мы легкомысленно выбросили из головы эту заботу. И совершенно напрасно.

Когда в воскресенье в шесть утра мы радостно подъехали к заправке, она оказалась закрыта. Из окна доносился громкий рок. Кроме жизнерадостной музыки других признаков жизни заправка не подавала. Мы подождали чуток и прочитав на дверях, что бензин начнут наливать только с восьми часов, решили больше не ждать, а ехать дальше в сторону Нашего Городка. Ничего страшного. Купим топливо на следующей заправочной станции. Тронулись. Тогда я ещё не был мизантропом с просверленной головой. Меня укреплял неубывающий оптимизм. Марина надеялась на меня, а Лукас спал на заднем сиденье, сипя, как велосипедный насос.