Алексей замешкался.
– Блядь… – тихо матюкнулся он.
Алексей понимал, что времени осталось совсем немного, и представлял, насколько процесс усадки пожилой соседки в машину может затянуться. Ему, естественно, было жаль её, но он прекрасно помнил, насколько эта женщина бывает упряма. Если попытаться её спасти, то шансы на их собственное выживание сильно сокращаются.
Громко выдохнув, Алексей ответил:
– Нет, Вань, садись в машину.
Он забрал из рук Ивана вещи и закинул их в багажник.
– Но… Как же так?.. – непонимающим тоном проговорил Иван.
Не обращая на его слова внимания, Алексей сел за руль. Рядом на пассажирском кресле уже сидела Ирина с кошкой на руках.
– Лёша, о чём он говорит?
– Ирис, не сейчас.
Алексей повернул голову в сторону Ивана и спросил:
– Ты едешь?
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Посёлок, который микрорайон
Окрестности мкр. Вынгапуровский
Около 15 лет и зим спустя
«Слишком мало времени на самом деле
у человека, а он его еще и не ценит»
Мерно колыхаясь на ветру, береза словно слезы, осыпала свои пожелтевшие листья. Будто юная девушка, горюя об уходе дорогого ей человека. Серое, затянутое облаками небо, только недавно закончило поливать землю дождем. В желто-рыжем лесу было прохладно и сыро. Кроме шелеста листьев ничего не нарушало тишины. Безмятежное спокойствие царило вокруг. И вдруг, оглушительной волной по лесу промчался звук выстрела.
– Вроде попал.
Двое людей, одетых в камуфляжную одежду старого «не пиксельного»4 образца, лежали на сырой земле за давно повалившимся деревом и рассматривали что-то впереди себя.
– Ну-у-у… или ты попал, или этот глухарь резко чирик на земле нашел и с дерева за ним спрыгнул.
– Ха….. ха, – саркастично протянул стрелок, поднимаясь и убирая винтовку за спину.
Его спутник тоже поднялся и отряхнулся. Эти двое мужчин сильно отличались по комплекции.
Тот, что стрелял, был крепко сложен и плечист. Рост его составлял почти два метра, а одежда на нем, хоть и была большого размера, сидела почти впритык. Поверх бушлата он носил черную бригантину5, а на поясе висел странного вида топор – «сагарис». В завершении своего богатырского вида, лицо его украшала короткая борода. Второй же обладал скорее худощавой конституцией тела. Он тоже носил бородку, но в отличие от напарника, имел более неряшливый вид. На голову был натянут капюшон толстовки, который, тем не менее, не особо скрывал темные, засаленные волосы. Разгрузка-патронташ, была явно ему велика, хоть ремни и были затянуты до предела.
– Окси, за мной! – проговорил стрелок и из-под поваленного дерева, за которым они прятались, вылезла маленькая лисичка. Она быстро засеменила за хозяином.
Вся троица направились в сторону дичи. Подойдя ближе стало ясно, что выстрел оказался не смертельным – глухарь барахтается по земле, всё ещё пытаясь улететь.
– Кортик, сколько патронов у тебя осталось? – спросил тот, что был помельче комплекцией.
– Мало, чтоб тратить еще на это птицу, – ответил здоровяк, а потом добавил:
– Но у меня ещё кое-что есть. Давно хотел посмотреть насколько он мощный.
Коренастый охотник вынул из одного из карманов черный пистолет.
– Ого! Макаров! Ты где его взял?
– Тимон, это пневматика.
– А-а-а… – немного разочарованно протянул тот.
Кортик подошел к птице ближе, взял пневматический «Макаров» в
обе руки, прицелился и выстрелил. Глухарь продолжал барахтаться, будто ничего не почувствовал. Кортик даже подумал, что забыл зарядить пистолет. Вынул магазин, проверил… Всё в порядке – обойма полная. Зарядил обратно и произвел несколько выстрелов подряд. Только после этого он заметил, что металлические шарики отлетают от плотного оперения глухаря в разные стороны. Кортик продолжал стрелять, пока не опустошил обойму, но все его выстрелы не оказывали на птицу никакого эффекта. Добыча продолжала ворочаться на земле. Пульки в магазине закончились и «Макаров» произвел несколько глухих, холостых выстрелов, после которых здоровяк остановился. Он опустил пистолет и в этот момент, глухарь перестал барахтаться. Птица, лежа на спине, приподняла голову и как будто взглянула на стрелка. Оба охотника, как завороженные, смотрели на неё. То, что последовало дальше, никто не ожидал. Глухарь очень громко и как-то несуразно выдохнул, после чего обмяк и замер. В воздухе воцарилась пауза, впрочем, не долгая. Её нарушил Тимон. Заулыбавшись, он сказал: