Оказавшись возле входа в парк, мы пошли сразу к дому. Улицы были буквально заполнены представителями различных ведомств, как местных, так и прибывших. Отходя дальше от парка, мне начало казаться, что многие из них просто слонялись по главным дорогам, создавая лишь видимость работы. Они вяло патрулировали улицы, не углубляясь внутрь жилых кварталов. Ну да ладно, не мне с ними разбираться, у каждого подразделения есть свое начальство. Гражданских тоже было довольно много. Обычным людям не терпелось узнать, что произошло, поэтому самые активные уже собирали сплетни, разнося их всем, кто хотел их слушать.

Возле нашего дома было подозрительно тихо. Фонари в проулке, где располагался особняк не горели. Если бы не отблески света, идущего от внутренней части нашего двора и отражающиеся от лежавшего на дорогах снега, то стояла бы непроглядная темнота. Столбы ярко-голубого света поднимались вверх, но при этом практически не освещали пространство за пределами высокого забора. Отворив ворота и не увидев на улице никого из охранников, мы осторожно зашли внутрь и резко остановились, разглядывая представшую нашему взору картину.

– Почему-то я уже не уверена, что наш дом – это самое безопасное место в городе, – тихо прошептала Валерия, не поворачиваясь ко мне и еще сильнее сжимая мою руку, которую держала всю дорогу. Я ничего ей не ответил, рассматривая те самые столбы света, которые виднелись снаружи.

Их было пять и поднимались они словно из земли, устремляясь в верх и заканчиваясь где-то на уровне крыши здания. Внутри этих столбов были заключены тени, которые были буквально вмурованы в эту световую ловушку. Они бились о незримую преграду, стараясь выбраться наружу, но чем яростнее они стучались о невидимые стены, тем ярче становился свет, который обжигал их, заставляя на мгновение замирать, чтобы после этого еще более активно пытаться сломать запечатавшую их ловушку. Я был уверен, что это были именно те твари, что выбрались из портала, хотя внешне они выглядели немного иначе, приобретя более оформленные черты, напоминающие человеческие. Их тела были окутаны фиолетово-черным густым дымом, рты открывались в беззвучном крике, но черты лица были все же скрыты от взора дымкой, подобно вуали. Ловушки были размещены хаотично, в основном перед главным входом и довольно кучно. Пришлось аккуратно протискиваться между ними, чтобы их не задеть и не сломать структуру артефактных плетений, выпуская тем самым тварей на свободу.

Осторожно поднявшись по крыльцу, запорошенным снегом и каким-то пеплом, я открыл дверь в дом, ожидая увидеть все, что угодно, вплоть до разорванных на куски тел оставшихся в здании слуг и резвившихся не попавших в ловушку тварей, но открывшаяся картина все равно смогла повергнуть меня в кратковременный ступор.

– Что тут происходит? – рявкнул я, переступая порог. Больше десяти пар глаз недоуменно уставились на меня, обернувшись на мой крик.

– Эм, создаем атмосферу праздничного настроения, – как-то неуверенно ответил вышедший вперед Игнат, тряхнув красным колпаком, надетым на голову. Колокольчик, висевший на его верхушке, в воцарившейся тишине громко звякнул, что послужило своеобразным сигналом для слуг, возобновивших тут же прерванную появлением хозяина работу.

Внутри было тепло и уютно. Играла тихая веселая музыка, в воздухе разносился запах цитрусов и корицы. Из разожженного камина доносились звуки огня и треск дров. Вся гостиная была украшена фигурками Манула, облаченного в новогодние праздничные одежды. Игрушечный паровозик проворно кружился по периметру комнаты, периодически издавая гудки на поворотах. Елка была украшена сверкающими и переливающимися на свету от мигающих гирлянд макрами. Прислуга, собравшаяся сейчас здесь, была одета в забавную, разноцветную форму, а на головах у всех были точно такие же колпаки, что и у Игната, который все это время непонимающе смотрел на меня, не зная, что именно привело меня в такое негодование.