– Воровку к тебе привел. Подсматривала за нашими, не удивлюсь, если вещи наши хотела стащить. Вон, смотри, гребень у нее какой, наверное, и его украла!

Но Орлиный глаз, в отличие от Мухомора, умел видеть людей насквозь.

– Хотела или украла? – жестче спросил Орлиный глаз, и Мухомор замялся. Этого тона он боялся, как и остальные кочевники, и Алию это насторожило.

Она знала людей, с виду добрых и дружелюбных, но за закрытой дверью дома они вымещали злобу на своих близких, избивали тех до полусмерти, после чего им с Тахминой приходилось трудиться несколько часов, чтобы остановить кровотечение, исцелить ушибы, синяки и раны, а после – отправить в храм, чтобы жрицы истолковали им, что подобное к себе отношение чревато плачевными последствиями и терпеть такое нельзя. Алию передернуло от этих воспоминаний.

– Но я же предотвратил кражу.

– Ты не ответил на мой вопрос, – уже мягко произнес Орлиный глаз и Мухомор совсем побледнел. Теперь он точно понял, что совершил ошибку, за которую Орлиный глаз его накажет, и понурил голову. Дело дрянь! Сам наломал дров, самому теперь и расхлебывать, а все девка эта поганая, попавшаяся на его пути. – Ты видел, как она что-либо украла?

Мухомор покачал головой и тяжело вздохнул от досады. До него наконец дошло, какую оплошность он совершил. Эль оказался слишком хмельной, задурил ему голову. Как знал, что не стоило пить спиртное. После него он всегда сам не свой.

– Значит, ты оклеветал и притащил ко мне девушку, которая просто смотрела на то, как наши празднуют венчание? За это ты приставил к ее спине ружье и обозвал воровкой?

– Все так, – после затяжной паузы тяжело вздохнул Мухомор и желал сквозь землю провалиться.

– Ты свободен, отправляйся к себе. Девушка остается здесь. С тобой мы поговорим утром, когда протрезвеешь.

– Слушаюсь, – ответил морально уничтоженный Мухомор, готовый сквозь землю провалиться, поклонился и как можно скорее, пошатываясь на ногах, направился в свой шатер.

Алия с недоумением наблюдала за развернувшейся перед ее глазами сценой и на самом деле не желала становиться свидетельницей этого разговора. Больше всего в сложившихся обстоятельствах ее пугало то, что она осталась наедине с Орлиным глазом.

Кочевники редко пользовались настоящими именами и часто давали друг другу прозвища. Несмотря на то, что Мухомор оболгал ее воровкой, приставил ружье к спине и потащил к главарю кочевников, рядом с ним она чувствовала себя в безопасности, пусть выходка мужчина нарушила ее планы.

С Орлиным глазом все по-другому. Каждой клеточкой тела Алия ощущала угрозу, опасность, напряжение и неподдельный страх. «Дыши!» – приказала она себе, и только стоило задышать глубже, как ей стало немного легче находиться рядом с этим мужчиной.

– Как тебя зовут, дитя? – спросил Орлиный глаз, и Алия поразилась его обращению. Какое же она для него дитя?! С виду она всего на несколько лет старше него, но потом вдруг осознала, что на самом деле главарю кочевников может быть намного больше лет. Внешность порой бывает обманчивой. Ведьмы даже в свои четыреста лет могут выглядеть на тридцать-сорок человеческих, без морщин и дряблой кожи, в прекрасной физической форме и с ясным умом.

Однако Алия еще не поняла, с кем именно имеет дело. Явно, что перед ней не простой смертный: моложе своих лет, умеет видеть насквозь, вероятно, считывать ауру. Мухомор вон как испугался и сбежал отсюда. Кроме того, Орлиный глаз применяет какую-то способность, из-за которой ее переполняет желание поскорее удрать отсюда, будто она оказалась в логове голодного дикого льва.

– Алия, – вырвалось у нее.