– Олька, вы готовы выезжать? – Светлана собирала всех нас, дабы усесться в автобус и доехать до определённого места, откуда у нас должна была начаться экскурсия.

Светлане было около сорока пяти лет. Я узнала, что когда-то давно у неё погиб муж и она, чтобы справиться с болью и переживаниями, приехала в Индию. Тогда жизнь её круто переменилась: она начала заниматься йогой, различными энергетическими практиками и впоследствии решила здесь остаться, посвятив себя поездкам по местам силы загадочной страны.

Вследствие выбранного правильного пути жизни вскоре Светлана встретила Рэма, который оказался младше её на десять лет. Но это не помешало им слиться воедино в отношениях, которые взяли за основу самую твёрдую и надёжную истину: духовность и служение людям.

Признаюсь, сначала мы не восприняли её всерьёз и даже немного над ней потешались: уж больно она была странная. Почему-то решив, что Светлана – несведущая во многих вопросах, которые сама же поднимает. Но потом, когда мы узнали её историю, нам стало стыдно, что выводы наши были такими преждевременными. У такого человека, как Светлана, явно было чему поучиться. Ну, хотя бы даже тому, как, не имея явно выдающихся внешних данных, при своих годах стать спутницей жизни такого красавца, как Рэм. Что-то в ней было особенное. Сразу даже и не понятно что.

Про Рэма, кстати, я ничего не знала. Как жил, чем жил до. В глаза бросалась только его абсолютно искренняя доброжелательность, человеколюбие, прекрасное физическое телосложение, огромная татуировка эзотерического свойства на правом предплечье и чувство несокрушимой внутренней гармонии.

В общем, в какой-то момент я стала держаться ближе к Светлане, которую индусы звали Ланой. Когда вся наша группа собралась на открытой территории, она, улыбнувшись, почти незаметно дотянулась рукой до макушки головы Рэма, сделала странный жест на уровне неё и скомандовала садиться в новый автобус, который уже стоял около ворот и ждал нас. Мимо моих любопытных глаз не прошёл тогда этот манёвр, и впоследствии я ещё неоднократно к нему мысленно возвращалась. Лана точно владела какими-то особенными знаниями.

Мы выехали от нашего отеля на главную дорогу и около получаса двигались в сторону севера. Вокруг распростёрлись среднего размера холмистые возвышенности и поля. Местность решительно отличалась от Гоа с его жёлто-белыми песками и бушующим, говорящим морем. Когда я попала в этот контраст, на мгновение показалось, что мне открылись двери в отдельную мини-реальность, в которой для чего-то нужно «повариться». Меня звало какое-то новое приключение, за спиной которого остался появившийся недавно в моей жизни Игорь, а тем более – моё питерское бытие. Надвигалось что-то новое, как теперь уже становилось ясно, совершенно неминуемое для меня, неслучайное.

Я заткнула наушниками уши, поставила мой любимый псай-чил и погрузилась в думы. О себе, о прошлом, о настоящем, о будущем. Ребята весело хохотали над какими-то своими шутками, болтали, веселились, смотрели в окна. Маринка сидела ближе к девочкам, обсуждая какие-то эмоциональные моменты. Я была от них снова немножечко вдали. Но мне это нравилось. Иногда мне нужно было отделиться ото всех, окунуться в свои мысли, как следует в них изваляться, искупаться, обсохнуть и выйти на берег социума обновлённой. Дабы теперь уже снова окунуться в него.

Игорь так и не ответил на моё сообщение, но это не вызвало у меня волнений. Главное, что ему написала я, – как подтверждение того, что, уехав в Карнатаку, я не забыла его и к нашей связи я не отношусь легкомысленно. Вот что тогда это означало для меня.