Федор решил сократить путь через гору, и сын пошел с ним. Когда я увидела их, выходящих из-за поворота, злилась метель и было заметно, что мой ребенок еле держится на ногах. Он забрал у отца бандану и полностью натянул ее себе на лицо. Вместо его глаз я видела нарисованные белым на бордовой ткани глаза Будды. Похоже, плохие погодные условия мой сын воспринял как игру, как вызов.

Буря мглою небо кроет, и, кажется, черно-серая туча так низко, что можно ткнуть в нее пальцем – и она лопнет тонной снега, как воздушный шарик. Временами, когда мгла спадает, можно разглядеть кажущееся отсюда свинцовым море. На пляже тепло и солнечная погода. Блики от воды передают привет тусклыми солнечными зайчиками. В Сочи нет ни одного такого места, чтобы высокая гора находилась близко к побережью. С Мамзышхи можно рассмотреть Олимпийский парк. В хорошую погоду он как на ладони. Сейчас прорисовываются только контуры стадиона Фишт и Ледовой арены. В прошлом году мы разговорились здесь с местными пастухами. Они рассказывали, что когда в Сочи было открытие и закрытие Олимпийских игр и салют, многие жители Абхазии приезжали на гору посмотреть, радовались, как дети, стреляли из ружей в воздух. Сейчас здесь, кроме нас, нет никого.

Еще десяток шагов. Ноги вязнут в снегу. Еще десяток и еще. Наконец, мы на вершине вопим от радости, что добрались, и фотографируемся. Здесь стоит металлическая пирамидальная конструкция, сверху на ней развивается флаг Абхазии с красной ладошкой. Стараемся поместиться в кадр, чтобы были и флаг и все лица. Несмотря на холод и метель мы справились! Мы справились!

Сейчас я не помню ни одной реплики Кота из этого дня, мы даже не шли рядом. Но мы все были в одной команде, вместе смотрели на белые холмы и заснеженные карстовые воронки, вместе вперед тащили за руку детей, преодолевали трудности, и поддерживали друг друга. И это сплочало. И каждого наполняло радостью.

29 мая 2022

Марафон трезвости внезапно окончен.

Ну что ж, закончился мой марафон трезвости, и я употребляю уже третий день по вечерам. Пробовала сопротивляться, не получается. С алкоголем легче. Я не напиваюсь, но три коктейля – это уже показатель, который мне не нравится.

Дома уныло, и, как всегда хочется сбежать туда, где нет ответственности и детей. Но вместо этого я пишу свой дневник нытья.

Кот… Тебя уже нет, а я продолжаю разговаривать с тобой. Смотри, какой сегодня закат: под темной серо-черной светло-голубая, за ней зеленая, утопающая в цвете беленого томата. Тебе бы понравилось. Если бы был на горе, снял и прислал бы в группу. Думаю о тебе так, как будто тебе доступны еще чувства или восприятие. Или на тренировке по яхтенному спорту, я изо всех сил тяну на себя фал, чтобы расправить генакер, а ветер рвёт канат из рук и старательно заворачивает парус. Яхта набирает скорость, в лицо летят брызги, и я, упираясь подошвами в пол, жмурюсь от радости и от солнца. Передаю тебе мысленно: смотри, как круто, ты же собирался попробовать, но не успел. Смотри моими глазами сейчас. Смотри, в метре от борта стая дельфинов-белобочек, они охотятся, показывая свои блестящие спинные плавники, как в тот день на SUPах в Абхазии. И мне кажется, ты ещё что-то можешь увидеть, ты ещё здесь. Можешь почувствовать радость или удивиться. Хотя все нити потеряны уже давно, мне не дотянуться до тебя.

Читала книгу про мозг. Там вера во все, что не доказано наукой, называется типом шизоидного мышления. Все эти видения, веры в приметы, совпадения. А общение с потусторонним миром, подсказки вселенной, разговоры с мертвецами – не что иное как псевдогаллюцинации. Меня, конечно, очень напрягли такие название и определения. Ну что ж, пусть будет так. Мне нужно справиться с твоей смертью, и пока что ты очень нужен мне здесь.