При условии, если эта интерпретация приобретает оттенок оценки, она уходит в сторону этики: «Вопреки евангельской заповеди "Не судите, да не судимы будете", человек в своей языковой деятельности постоянно занимается оценкой своих ближних, используя для этого готовую систему весьма общих этических, религиозных, юридических, логических и иных правил, норм, заповедей, в той или иной мере узаконенных в данном обществе. Отклонение от них, их превышение или – гораздо реже – соблюдение получает специальные наименования: грех, измена, обман, ошибка, подвиг, помощь, предательство, преступление, проступок и т.п.

Интерпретация … представляет собою в конечном счете квалификацию конкретного действия или состояния человека с помощью этой готовой номенклатуры обобщенных ярлыков, то есть подведение частного случая под общий случай особого рода» [Языковая картина мира … 2006: 148].

Показательно в этом отношении содержание одного из последних научных сборников, собравшего работы представителей французской и московско-тартусской семиотических школ [Современная семиотика … 2010].

Термин «функциональная грамматика» имеет еще одно, генерализующее, значение, под которое подводится самый широкий спектр исследований языка как функционирующей системы [Исследования по семантике … 1989: 3] (типологию функциональных подходов, представленных в языкознании, см. в [Гак 1985]). В ряде работ функциональный подход совмещает два аспекта: семасиологический и ономасиологический [Рожкова 1987; Гогулина 1992].

Использованный в первой главе термин «событие» теперь отходит на второй план, поскольку семантика манифестации не всегда соответствует его значению.

Названия фаз ситуации и одноименных пропозиций даны с прописной буквы.

В разд. 3.3. данной главы порядок расположения пропозиций в полипредикативной конструкции обсуждается в терминах «ориентация» и «конфигурация».

Понятию цели и семантике целевых слов русского языка (цель, задача, зачем, для, ради, назначение…) и реконструкции наивной телеологии, то есть «картинки целеполагания» (выражение Ю.Д. Апресяна), посвящена работа И. Б. Левонтиной [Языковая картина мира … 2006: 163–238].

Опыт анализа универсальных уступительных конструкций представлен В.С. Храковским в [Проблемы функциональной… 2000: 135–163]; уступительность как семантическое поле описана В.Ю. Апресян в [Языковая картина мира … 2006: 615–710].

Различие в семантике последних двух слов, отражающее различие двух способов (моделей) восприятия действительности ( а) информация о предмете речи, добытая в результате его непосредственного восприятия, и б) информация, добытая с привлечением логического вывода), показано в [Яковлева 1992: 42–43; см. также: Яковлева 1994: 23–25].