Беременность, роды, послеродовый период, лактация – большое путешествие, а иногда и вовсе испытание для женского организма. Важно понимать, что все эти события уже сами по себе колоссальная нагрузка. Неважно, как вы с ними справляетесь, важно, что вы справляетесь. Меня очень злит местоимение «сама», которое так любят добавлять, когда спрашивают женщину о её опыте, или когда рассказывают о своём. «Сама рожала?», «Сама кормила?» Чёрт возьми, да! Сама! Естественные роды, кесарево сечение, грудное вскармливание, искусственное вскармливание – это всё можно сделать только самой. Ты сама ложишься на стол хирурга, когда тебе разрезают несколько слоёв кожи, матку, вскрывают плодный пузырь и достают ребёнка. Сама встаёшь ночью сделать смесь ребёнку, который проснулся голодным.

Меня возмущает, как в обществе при удобной возможности у женщины пытаются отнять любое достижение. Даже, казалось бы, в том, что отнять никто не может: в материнстве. Вся нагрузка ложится на женские плечи (и не только на плечи). Что уж, порой и сами женщины обесценивают свой труд. Когда я рассказывала психологу о своём опыте родов и беременности и упомянула врача, который принимал роды, она сказала: «Это не врач родил вашего ребёнка. Вы родили. Он помогал вам в этом процессе, но вся работа была на вас». Мысль меня поразила. Ведь мы, правда, часто отдаём лавры врачам, хотя всё сделали сами.

Каким бы ни был ваш путь, он только ваш. Никто никогда не отнимет то, через что вы прошли. Возможно, обесценит, но главное, чтобы вы никогда не обесценивали себя. Ваше тело сотворило невероятное, нового человека, который будет любить, ненавидеть, творить, разрушать, грустить, радоваться, одним словом – жить. Такое под силу только богу. И ещё вам.

«Это серое уродливое здание уже снится мне в кошмарах. Такое жуткое и безнадежное. Неужели не могли сделать его более позитивным? Все-таки “Инспекция Готовности к Материнству”, а ни одной светлой эмоции не вызывает, самая настоящая пыточная. Да Бог с ней, с архитектурой, что с вахтером? Больше похож на цербера! Ни грамма эндорфина не проскользнет в здание, где решают кому, когда, как и сколько детей можно иметь».

Эти мысли роились в голове у Аси, пока она шла от машины. Перед входом она остановилась. Нужно было настроиться, оставить все страхи и волнение снаружи, решительно войти и получить свое.

Под «своим» значились материнские права, которые Ася пришла получать уже в шестой раз. Ей, золотой медалистке, аспирантке, владелице своего, пусть пока еще небольшого, но все-таки бизнеса, получать что-то не с первого раза, было, мягко говоря, непривычно.

Вдох-выдох. Зашла.

– Сдавайте сумку, телефон! Возьмите номерок! Не задерживайте очередь! Да, что же вы мне все отдали?! Справки, документы с собой возьмите, не задерживайте! Что же вы нерасторопная такая, какие вам еще права материнские? Вы же за ребенком не уследите! Быстро все надо делать, тысячу дел в голове держать, столько же выполнять, а вы…

Ася уже поднималась по лестнице, а в спину ей все еще летели причитания вахтера. На втором этаже у экзаменационной собралась небольшая толпа. Три девушки вели оживленную беседу. Ася была рада погрузиться в оживленный сторонний разговор и отвлечься от тревожных мыслей.

– Вы на какую категорию? – спросила милая юная девушка, всем своим видом подчеркивающая соответствие званию «образцовая мать».

«С нее бы агитплакаты рисовать», – подумала Ася. Подтянутая фигура с округлыми бедрами, цветастое платьице ниже колена, кардиган, туфельки на низком каблучке, аккуратная прическа и минимум макияжа.