– Эй, малек, отбой только для старших, что ли? – недовольно прошипела стена справа.

– Совсем страх потеряли новенькие. Жди их непонятно сколько, – не менее зло проворчали справа.

И слегка ошалевшего Аля безо всякого почтения схватили за шиворот и потащили по коридору на улицу. Отдать должное, брыкаться он не стал. Позволил себя вывести наружу и только потом саданул державшего под коленку, подпрыгнул, выкрутившись из захвата, и рванул было в сторону.

Пустота выругалась – удар вышел болезненным, – зато его товарищ оказался проворнее, и через мгновение спеленатый по рукам и ногам высочество был водружен на плечо и транспортирован в сторону загонов вальшгасов.

Аль растерялся. С одной стороны, он понимал, что старшие действуют по чьему-то приказу. С другой – это академия. Может, у них тренировка? Или тренировка у него? Кто знает, что там в голове у преподавателей. И что делать? Поднимать тревогу, активировать родовой амулет или подождать?

Висеть на плече завернутым в обездвиживающее заклинание, точно в ковер, было неудобно, но терпимо. И Аль решил подождать.

– Так, малек, не орать, не рыпаться, старших не бить, понял?

Поставленный на землю Аль задрал голову, глянул на злое лицо старшекурсника и понятливо кивнул. Этот точно отвесит затрещину и не посмотрит на то, что перед ним высочество.

– Тогда залезай и побыстрее. Транспортное средство подано.

Аль оглянулся, и на поляне, позади загонов, задрожал воздух, сгущаясь в черную тень с гребнем на спине и крыльями. Шестой задохнулся от радости, а в голове уже рокотал голос калкалоса:

– Так, сопля, лезть аккуратно, держаться крепко и не визжать.

Аль благоговейно кивнул, поклонился уважительно и, почти не дыша, полез на калкалоса. В голове билось восторженное «Неужели я сейчас полечу на калкалосе?!»

Драго сделал пару упругих шагов, оттолкнулся и неожиданно легко для такой туши взмыл в воздух. Плавно повернул к стене академии, и Аль едва сдержал восхищенный вскрик. С одной стороны проплывали огни башен и центрального здания, с другой угадывался силуэт горного хребта.

– Слышь, козявка, у тебя сегодня праздник? День рождения?

Драго был явно настроен поболтать. Он медленно планировал, повторяя извилистый ход каменной стены. Аль пригнулся: они как раз проплывали мимо ректорской башни, и Шестой с испугом ждал, что оттуда донесется разгневанный возглас: «Курсант Альгар, вы куда? Сейчас же вернитесь к себе!».

– А смысл вам, двуногим, отмечать то, к чему вы не причастны? То ли дело Первый полет или Первый выброс пламени.

Стена сделала резкий поворот, они тоже повернули, и Аль перевел дух: ректорская башня скрылась из вида.

– А как вы их отмечаете? – спросил Аль, стараясь быть максимально вежливым.

Калкалос не то чтобы пугал своим видом, но однозначно внушал уважение. Тем более что он был другом ассары. Да и послушать про их традиции было познавательно.

– Ха! – выдохнул Драго, и прямо по курсу перед его мордой запылали мелкие частички огня. – В день Первого полета ты поднимаешься к самому солнцу, пока чешуйки не начинают покрываться льдом, а воздуха почти не остается. Ну а Первый огонь… Слышал о закопченных скалах? Хотя куда тебе, мелкота, слышать о таком. Скалы на том острове белы, точно снег, и на них ничего не растет. Выбираешь одну-единственную, прилетаешь каждый год и дышишь огнем, пока она не станет черной от копоти. Красота…

Аль легко представил белоснежные скалы, с большим трудом покрытые черной копотью, и сильно засомневался, что второй вариант ему понравится больше, чем первый. Но было понятно: чем больше скалу закоптит калкалос, тем сильнее его пламя. И это было достойное испытание силы.