– Если пришел уговаривать меня вернуться – зря. Я не изменю своего решения.

– Глупая! – бросил в сердцах брат, припечатывая ладонями стол. – Если не думаешь о себе, подумай о матери. Она же ночей не спит. Переживает за тебя.

Софрана прикусила губу. Мать она любила.

– Я напишу ей еще одно подробное письмо. А ты постарайся убедить, что ничего со мной плохого не случится. Я под покровительством королевской семьи. Все расходы оплачивает корона. А если тебя волнует моя репутация, то напрасно. Меня сейчас гораздо больше волнует, поступлю ли я в академию или провалю экзамены. А репутация… Заработаю другую.

Унтар пренебрежительно хмыкнул и выдал любимый теткин аргумент:

– И кто тебя замуж такую возьмет?

Софрана, покраснев, вспомнила вчерашнюю тренировку и вольности, которые все больше позволял себе его высочество. Да и она в целом была не против. Под конец они так увлеклись, что пламя, кажется, обиделось и погасло само.

Брат одарил ее подозрительным взглядом, пришлось быстро отвлекать:

– Со стабильным даром я могу себе позволить замуж вообще не выходить. Буду нянчить племянников. Когда ты женишься?

– Когда выдам замуж свою упрямую младшую сестру, – отговорился Унтар. Помолчал, потом спросил: – На какой курс вас берут?

– На шестой. Но мы не будем полностью проходить оставшуюся программу. Его высочество Первый хочет, чтобы мы заканчивали два курса за год.

Брат только головой покачал, вздохнул и смирился:

– Принесу свои конспекты. Не хочу, чтобы ты провалилась на экзаменах и опозорила семью.

– Спасибо! – просияла девушка.

– Не за что, – отмахнулся Унтар и предупредил раздраженно: – Будешь плохо учиться – заберу домой.

Глава 6

Академия, Четвертый тэорат.

– Юля! – Совенок кубарем скатился со ступенек, обнял, вжимаясь лицом в живот, и замер под лаской – ему с любовью взъерошили волосы.

– Ты вроде как подрос? – с подозрением спросила ассара, и Аль расплылся в улыбке: он переживал за свой рост. Быть самым мелким в группе – то еще испытание. «Мелкий», «слабый» и «больной» – эти три клейма преследовали его с малых лет. И до пламени хотелось от них избавиться.

– Конечно подрос, – уже уверенно повторила ассара. – Да и с чего тебе мелким быть? Ты братцев своих видел? Все здоровые, а уж Четвертый вообще здоровяк.

Пусть Алю уже исполнилось пятнадцать и пора было становиться взрослым, а не держаться за юбку, но он готов был оставаться маленьким, лишь бы ассара была рядом. «Нет, – тут же возразил внутренний голос, – мне надо быстрее стать взрослым и сильным, чтобы ее защищать».

– Ты надолго? – спросил, отстраняясь, чтобы заглянуть в лицо.

Юля довольно кивнула, улыбнулась, огляделась и поманила кого-то пальцем. Аль недоуменно заозирался, не заметив никого вокруг. Под ногами вдруг что-то блеснуло, мгновенье – и на запястье ассары скользнула прозрачная змейка воды.

Аль восторженно ухнул, подпрыгнул и завопил:

– Здорово! Ты лучшая!

– Ты тоже так сможешь, – довольно улыбнулась Юля, прижимая к себе подопечного, чмокнула в макушку.

– Нас нормально учить будут года через три только, – проворчал, не сдержавшись.

Медитации за эти месяцы не просто приелись – в печенках сидели. Даже во сне преследовали. И самое обидное – больше половины группы еще не ведали подобного несчастья. Его товарищам позволялось играть, лазить по заброшенным башням академии, заниматься всякой ерундой, а у него почти не было свободного времени. Из занятий лишь физическую подготовку оставили да пару предметов для повторения. Остальное – медитация, чтоб ей сгореть.

– Уже меньше осталось, – примиряюще заметила Юля.

Аль покачал головой: оставшиеся два года и девять месяцев первого блока обучения казались вечностью. Отчаяние временами накатывало столь сильно, что хотелось биться головой о стену. И ведь он прекрасно чувствовал пламя. Мог его контролировать. Преподаватели, как один, отмечали его успехи. Первый тест он сдал на отлично.