И это только второй этаж!

Когда на специальной панели появляется цифра «три», я не сдерживаю вздоха облегчения. Чем невольно привлекаю к себе внимание. Не вижу, но чувствую, как Влад просверливает во мне дырку.

Прикрываю глаза, будто это поможет мне скрыться от пристального взгляда.

Остаётся пару секунд.

Всё остальное происходит в одно мгновение: свет гаснет, кабина лифта дёргается, и я оказываюсь зажата между металлической стеной и стальной грудью мужчины. Моя ладонь покоится на его груди, там, где бешено бьётся сердце. Выдавая, что Влад не так холоден, как хочет казаться.

Из-за темноты я не вижу его лица, но чувствую горячее дыхание.

Влад не спешит отстраниться. А я не спешу его отталкивать.

Мы так и стоим непозволительно близко друг к другу. Дышим друг другом.

Кто из нас подаётся вперёд – я не знаю.

Но наши губы соприкасаются, и по моему телу проходит разряд тока. Все двести двадцать вольт. Не меньше.

Целуемся жадно, упоительно. Совсем как тогда, десять лет назад. Руки Влада оказываются на моей талии. Соскальзывают ниже, собственнически сжимают ягодицы. Стон удовольствия вырывается из меня прямо ему на язык. И он смакует его.

Я забываю, где мы, кто я.

Всё растворяется за ненадобностью. Остаётся лишь этот пламенный поцелуй, в котором мы горим.

Раздаётся сигнал лифта.

Робот проговаривает, что мы на четвёртом этаже. А я даже не заметила, когда появился свет и лифт возобновил движение. Влад тоже выглядит немного растерянным. Но быстро приходит в себя. Хватает меня за руку, выводит на этаж и куда-то ведёт, пока мы не останавливаемся около одной из дверей.

«Четыреста двадцать», – красуется цифра на двери.

Это не мой номер.

Влад привёл меня к себе. И я прекрасно понимаю, для чего. Произошедшего в лифте оказалось мало нам двоим. Мне ничего не мешает ответить на молчаливое приглашение Влада. Переступить порог его номера. Уже как две недели я официально свободная женщина. Фактически – и того дольше.

Мы оба взрослых человека. И когда-то мы были вместе. В конце-то концов, именно Влад был моим первым мужчиной.

Один шаг, и я снова окажусь в его объятиях.

Один шаг, и я вспомню, каково это – чувствовать себя желанной.

Один шаг, и мы продолжим то, что началось в лифте.

Всего лишь один шаг…

Я делаю этот шаг, только не в номер, а назад.

Влад прищуривает взгляд, внимательно следит за мной.

– Прости, – вырывается из меня едва слышно, – прости.

Повторяю ещё раз. Хочу развернуться, сбежать в свой номер, но вопрос, заданный тоном, полным насмешки, останавливает меня.

– Что, до сих пор не слишком хорош для тебя? Так я больше не тот бедный парень, Нат, которого ты бросила. Смогу расплатиться с тобой за эту ночь, не переживай.

Я заслужила этот вопрос, знаю. Но мне всё равно больно. В последнее время боли в моей жизни предостаточно. Жаль, не физической. Её гораздо легче пережить. В отличие от душевных ран, которые не хотят затягиваться.

Ни одно незаслуженное оскорбление от Саши так меня не ранило, как справедливый упрёк Влада.

Сейчас хороший момент, чтобы признаться бывшему возлюбленному, как всё было десять лет назад. Попытаться очистить своё имя. Но я не делаю этого. Трушу, что не услышит. Не поверит мне. Поэтому тяну улыбку в ответ.

– Так и я, Влад, стала стоить дороже.

Разворачиваюсь и уверенной походкой ухожу в свой номер. Только там, за закрытой дверью, позволяю себе слабость: сползаю по стенке на пол и смотрю невидящим взглядом вперёд.

Хочу расплакаться. Выплеснуть все эмоции, но ничего! Во мне ничего не осталось. Одна чёрная пустота, которая заполняет всё собой.

***

Вот и сейчас, сидя в своём кабинете, я снова оказываюсь в этом удушающем мраке. И как никогда остро чувствую одиночество. Голова раскалывается, тело знобит. Мне не хватает самых простых слов заботы. Что-то вроде: «тебе нужно отдохнуть», «обратись к врачу». Это то, чего я никогда не слышала ни от кого, кроме одного человека. Влада.