Наблюдая за Эрикой издалека, я точно знал, что она любила играть на рояле, и занятия были для неё не просто прихотью, а призванием.

Теперь я убедился в этом, услышав абсолютно чистую, какую-то правильную не раздражающую слух мелодию.

Заслушался. Замер. Вперил взгляд в потолок, стараясь совладать с соблазном и не спуститься вниз. Прикрыв веки, тяжело вздохнул. Враждовать с малышкой было приятно, однако она слишком сильно провоцировала меня на грубости. Её забота об этом мальчишке, которого она считала своим парнем, будила во мне зверя, которого не стоило будить. К тому же она постоянно требовала от меня правды. А я не мог её дать. Пока не мог.

Слишком молодая, неопытная, взбалмошная - она могла наломать дров, лишь только узнала бы почему я держу её здесь. В конце концов, моей задачей было стать ей мужем. Только так я мог её защитить. А хочет она этого или не хочет, было не важно. Мой интерес только рос, оттого, что она не хотела меня...

Музыка на первом этаже становилась всё печальнее. Словно Эрика передавала мне послание, о том, как ей больно  и неуютно быть пленницей в моём доме.

Отшвырнув одеяло, резко сел, свесив ноги с  кровати. Дёрнул головой влево вправо, разминая шею. Потом поднялся, надел спортивные трико и покинул комнату. 

По мере приближения музыка становилась громче, царапая сердце надрывными аккордами. Дверь в просторный зал, где стоял рояль, была не заперта и я замер в дверном проёме, не желая демонстрировать своё присутствие. Мне вдруг захотелось послушать… и посмотреть, как она играет.

Её пальчики ловко порхали по клавишам. Я видел её в профиль, заметил, что Эрика прикрыла глаза и словно играла по памяти, точно зная, куда нажать. Забранные в высокий хвост волосы, вновь оголяли длинную шею. Кожа блестела от влаги. А сама девушка немного раскачивалась всем телом, в такт движению рук. 

Мягкий свет луны, бивший в просторные окна, освещал её миниатюрную стройную фигуру: грациозную прямую спину, осиную талию, округлые бёдра… Короткие шорты, которые она надела, призывно демонстрировали красивые ножки. Желание приблизиться к девушке было непреодолимым. 

Музыка резко стихла, глаза Эрики распахнулись, словно она почувствовала моё присутствие, но девушка не спешила посмотреть в мою сторону. Медленно подняла руки, осторожно опустила крышку и уложила пальцы сверху. 

– И давно вы здесь? – сухо спросила она, глядя перед собой.

– Давно, – бросил я, подперев дверной косяк плечом. – Ты прекрасно играла.

– Я не нуждаюсь в Вашей похвале, – тут же отчеканила Эрика, вновь выпуская коготки. 

– У тебя странная реакция на комплименты.

– А у Вас не в порядке с головой, так что всё по-честному.

Ухмыльнувшись, сделал шаг в её сторону. Взгляд Эрики предупреждающе впился мне в лицо.

– Оставайтесь лучше там, – попросила, напустив в тон суровости. Но её голос заметно дрогнул. Я знал, что она всё ещё боялась меня, несмотря на острый язычок и взбалмошное поведение. Будто бы дерзость была её защитной реакцией. 

– Это мой дом, Эрика, – напомнил ей, приближаясь к роялю. – И это мой подарок, – ткнул пальцем в чёрное лакированное дерево. – Ты могла бы сыграть для меня в качестве благодарности.

Приблизившись к банкетке, немного потеснил девушку в сторону. Она судорожно облизала губы, потупив взгляд на свои пальцы, которые сжала в кулаки. Бунт продолжался. 

– Мне сложно объяснить тебе сложившуюся ситуацию, когда ты вот так враждебно настроена, – разглядывал её профиль, потому что она больше не смотрела на меня.  

– А вы отпустите меня, я доберусь до дома, немного приду в себя, и обязательно Вам позвоню! – стала ерничать. – И тогда, Роман Андреевич, вы расскажете мне, что Вам от меня надо. На безопасном расстоянии от вас, мне будет проще открыться.