- Радикально.

- Честно, - Макс обернулся. – Я попробовал. Мне не понравилось жить с кем-то. Особенно если этот «кто-то» маниакально хочет за меня замуж. Не мое. Я лучше один.

- Зачем ты вообще на это решился – жить с ней?

- Не знаю. Наверное, я латентный мазохист. И разнообразия захотелось. Попробовать – как это: жить с кем-то? Эксперимент признан неудачным.

- Ну, тогда - да здравствует возвращение холостой жизни Макса МАлыша! – Костя отсалютовал стаканом для карандашей. – Это надо отметить как в старые добрые времена. В клуб и пара-пабабам!

- Успеется, - усмехнулся Макс. – Яночка будет еще неделю мне мозг выносить, минимум. Это въехала она моментально. Выезжать будет долго. Будет забывать любимые туфли, зарядник для мобильника, крем для бровей.

- Не бывает крема для бровей, - неуверенно произнес Костя.

- Ну, какая-то хрень для бровей бывает. Может, не крем. Да какая разница. В любом случае, это тема не быстрая. Вот как последние туфли заберет – так и завалимся в клуб.

- Договорились!

____________

- Кира, где ты была? Почему не предупредила, что задерживаешься?

- Здравствуй, Оксана. У меня регистрация сделки была. И я…

- Кира, в офисе я - Оксана Сергеевна!

Ага, сейчас, как же. «Сергеевна». Может, еще «Вашим королевским величеством» называть – как во время игр в детстве? Детство кончилось, дорогая сестрица.

- Оксана, повторяю еще раз. Я была в регистрационной службе. И Владислава Юрьевича я об этом в пятницу предупреждала. А ты не хочешь, дорогая моя, спросить меня, как там дела у дяди Бори? Как Лиза и Семка? Они и твои родственники, между прочим.

- Ладно, - Оксана поджала губы. – Пойдем в мой кабинет.

Сколько гонору, блин. Кабинет. Будка собачья. Зато персональный закуток с табличкой. «Камышина Оксана Сергеевна, заместитель директора». Все те же детские игры в королеву и ее служанку.

- Сейчас, только схожу покурю.

- Кира!

- Прости, хочу курить – умираю, - Кира сладко улыбнулась. Сама тоже как ребенок – не может не дразнить двоюродную сестру. – Я быстро. Или могу в твоем КАБИНЕТЕ покурить.

- Возле входа не кури, - после паузы брезгливо ответила Оксана. – Клиентов распугаешь.

- Конечно-конечно. Я возле помойки курю.

Оксана закатила глаза и уплыла в свой кабинет. А Кира пошла курить к мусорным бакам. На помойку. Туда, где, по мнению ее распрекрасной кузины, Кире самое место.

___________

Как и следовало ожидать, Яночка явилась вечером. Скромный макияж, закрытая одежда – сама поруганная невинность и попранное достоинство. Однако дверь открыла своим ключом – как к себе домой.

- Макс, а я тебе вчера равиоли приготовила… твои любимые – с шампиньонами. Они в морозилке.

- Можешь и их забрать тоже.

- Ты что – серьезно? – она подошла к нему совсем близко. – Макс… Ну, Мааакс… Прости меня! Я же извинилась! И не один раз. Мы же с тобой вчера так славно помирились, нет разве?

- Нет. Тебе показалось, - это был прощальный минет, но Макс не стал этого говорить вслух.

- Ты все еще сердишься? Признаю - я была очень неправа. И больше так не буду, честно! Не знаю, что на меня нашло, но я обещаю, что больше не…

- Ян, не надо. Я все решил.

- Ты все решил? А я? А мои чувства? Ну, Масюша… - она потянулась к нему губами, но Макс увернулся.

- Я начал собирать твои вещи. Помочь? Или дальше сама справишься?

У Яночки пухлые губы, и сейчас они очень эффектно задрожали.

- Ладно, не буду мешать. Пойду, пройдусь.

Дожил. Выставили из собственного дома. Сначала из машины выкидывают, теперь из дома. Но выносить это представление не было никаких моральных сил.

Далеко Макс не ушел – до набережной. Подумал - и пошел по мосту. На середине остановился. Смотрел на темную воду, в которой отражался свет фонарей с моста и Университетской набережной. Вдали виднелись линия огней Дворцового моста и круглая шапка Исакия. Постоял-постоял, потом замерз. И пошел в обратную сторону, на Васильевский. Что-то это просто его бич в последнее время – мерзнуть на улице. Тут некстати вспомнилась черноглазая и нелогичная Кира. Почему уехала, почему денег не дождалась – он так и смог придумать внятного ответа. Дойдя до конца моста, Макс свернул направо и пошел по набережной. У сфинксов спустился к воде. Час поздний, туристов уже нет, и можно постоять в одиночестве.