Андрей пребывал в благодушном состоянии – даже не просто покойном, а именно в благодушном настроении охотника, только начинающего охоту. Пока лишь поиск зверя, его норы или его тропы. Удовлетворение от заготовленных хитроумных ловушек. А может, огромная мускулистая рука Платоныча, лежащая на руле, и его рысиный взгляд, впертый в дорогу, предвещали удачу. Иришка, расположившаяся на заднем сиденье, и тихонько побрякивающие нотным строем дороги баночки с вареньем добавляли в общую, уютную мизансцену «женщину в тылу». Еще теплые, наверное, пироги Анны Никитичны звали на привал.

Молчали каждый о своем. Андрей пошел на провокацию:

– А ведь мы, Дмитрий Платонович, выехали без завтрака, и уже больше часа в дороге. Нужен привал. Что по этому поводу говорит Морской устав? – он заинтересованно посмотрел на водителя.

– Верно говоришь, Андрей Петрович. Завтрак должен быть. По положенности, – отозвался моряк. – Да и оправиться не мешает.

– По положенности, – Андрей тоже употребил это военное словечко.

– Очень изящная словесность, – хмуро вставила девушка.

– Да… – протянул Андрей, ловко парируя, – одно слово: женщина на борту.

– Что, мешает оправляться каждые полчаса? – не сдавалась девушка.

– Ладно вам, – остановил прения Платоныч. – Сейчас за пригорком будет поворот, где ровный березовый перелесок с полянками. Там и почаевничаем.

Действительно, быстро нашли сухую поляну, достали припасы еды и два термоса. Ирина на правах хозяйки расстелила какое-то покрывало, на него сверху постелила белую скатерть. Приговаривала:

– Помидоры, огурцы малосольные. – Она любовно открыла баночку с крохотными огурчиками. – Самые первые. А вот еще свежие огурчики. Яйца вареные, лук-перо, пироги. Здесь черный чай, крепкий. Это любит Платоныч. А в этом термосе – для нас с вами, Андрей Петрович, травяной, вкуснейший и в меру бодрящий. Вот влажные, вот простые салфетки.

Слова «в меру» она произнесла в наставительном тоне. Еще добавила:

– Здесь, в пластиковой коробке, есть еще бутерброды с копченой колбасой и сыром. Мы их покупали для гостя – вдруг он предпочитает эту нездоровую пищу, – бросила взгляд в сторону Андрея.

– Да ладно уж. Не нужно, я вот пирожком откушаю, – проворчал Андрей.

Мужчины «налегли» на пироги – в основном мясные – и огурчики с помидорами. Девушка «склевала» пирожок с капустой, яйцо, помидорку и два свежих огурчика.

Горка пирогов быстро «присела».

– Водитель, как рулевой на судне, должен быть сыт. Андрей Петрович тоже. Он у нас… нет, там, на Мальте, как я понимаю, будет вроде лоцмана. – Платоныч утер усы и налил себе большую кружку крепкого черного чаю.

– Как же, как же, по положенности! – Ириша засмеялась.

«Лоцман» немного смутился и даже потерял прежнюю безмятежность: он, если честно, абсолютно не представлял всей дороги и всех камней преткновения на пути. И своей задачи тоже. Но должность «лоцмана» ему понравилась. Вполне почетно.

И снова в путь. Через двадцать минут начались окраины Санкт-Петербурга. Наконец-то ехали по асфальту.

Платоныч объявил:

– Пробок вроде нет. Куда мы, принцесса? К Верочке или к Юлии Станиславовне?

– К маме. Сестренка уже отправилась на работу. У нее перед поездкой особенно много дел. Дай порулить, Платоныч.

– Нет, принцесса. Ты гонщица безбашенная. Нет. Водишь ты хорошо, но тренируйся в усадьбе, без меня. Я же даю тебе машину. Короче – не сейчас…перед дальней дорогой.

Андрею нравилось, как нежно этот суровый воин опекал свою «принцессу».

Он также понял, что Юлия Станиславовна – мама Ирины и Верочки, сноха Марии Родиславовны.

– Мы сначала к маме, Андрей Петрович. Вы сегодня остановитесь у нее, а вылетаете завтра утром. Остальное обсудим уже на Садовой. Где-то через час будем дома. – Сделала паузу. – Извините, я должна вас представить родственником Платоныча, приехавшим в Питер в командировку на пару дней… Мама, как ни странно, любит общение, живет воспоминаниями и рассказами о театре…