Свой интерес был и у мафии. В Нижнекопьевск приехало несколько групп боевиков, ничего не оставалось и Ломову как подключиться к данному вопросу. Командовать группой местной молодежи, состоявшей сплошь из наркоманов и отморозков, он доверил Витьку, своему сыну, ну и киллер (ещё один, первый, как известно, сам стал жертвой неудачного покушения на Валю Попокина) из Краснорецка тоже был приглашён. Расчувствовавшийся тем, что такое огромное внимание приковано во всём мире к его родному городу, Жора Иорданский вызвался сам услуги киллера и оплатить.

И вот тут удивил всех Юрий «Деникинович», проявив не просто даже здравый смысл, а неожиданную строптивость. Он отдал приказ прибывшему областному Спецназу и местному ОМОНу пока, до особых распоряжений, ни во что не вмешиваться, только готовиться и наблюдать. По материалам, полученным в результате пресс-конференции западными журналистами, легко можно было определить места обитания «русских речных гёзов», силовики как раз и концентрировались возле этих мест.

Уткин не зря решил предоставить право посолировать бандитам. Во-первых, через представителя капитана Рублёва по связям с общественностью (!) Валю Попокина Ю. Д. был передан буклет с описанием всех его тайных и явных похождений, особенно по части расхищения бюджетных средств на собственные нужды. Во-вторых, зачем подставлять под пули хоть и профессионалов, но, тем не менее, ни в чём не повинных людей?

Бандиты явились, конечно, не с голыми руками, а вооруженные до зубов, на катерах и оснащённые новейшим оборудованием для подводного плавания. Однако эффект был один: не зная броду не суйся в воду, все они бесследно исчезли, так и не сумев ничего понять в действиях загадочного Нептуна. Между тем Нептун не ограничился Нижнекопьевском, он нанёс ответный и очень чувствительный удар не только по московским авторитетам, но и по большинству волжских группировок. Уже через два-три дня можно было с полной уверенностью сказать, за кем осталась победа. «Речные гёзы» совершенно открыто раскатывали на захваченных судах по Волге, улюлюкая и показывая голые зады окопавшимся на берегу спецназовцам.

Единственный из наших героев, кого происходящее никаким местом не коснулось, был непотопляемый Борис Гридин. Всё с него сходило, как с гуся вода. Более того, воспользовавшись паузой, Боря нанял какого-то то ли сдвинутого, то ли, наоборот, очень продвинутого, профессора, который на полном серьёзе, после встречи с капитаном Рублёвым, ознакомил в Москве общественность на специально созванной Валей Попокиным пресс-конференции со своим проектом «Две стихии – два образа жизни». Он объявил, что как в своё время роман Алексея Толстого «Гиперболоид инженера Гарина» оказался вовсе не фантастикой, а лишь прозорливым предвидением необычайных возможностей лазера, так и роман другого русского писателя, Александра Беляева, «Человек-амфибия» – доступная каждому реальность наших дней. После несложной операции с применением опять же таки нехитрого оборудования, любой человек мог бы жить как в воде, так и на суше, не делая при этом окончательного выбора. Техника будущего, разработанная лабораторией капитана Рублёва и представленная в эскизах, фотоснимках и компьютерной графике, довершала процесс. Завершилась пресс-конференция показом знаменитого фильма «Человек-амфибия» и свежей документальной лентой на ту тему, по которой профессор Линёв читал свою лекцию.

Шум в прессе снова поднялся невероятный. Реки, озёра – да, здесь действительно могло быть «внутреннее дело», однако моря, океаны, их что, тоже русским подарить? Занялся Гридин и другим: отругав Валю за то, что тот изготовил компромат на Юрия «Деникиновича» без его ведома, он полностью переделал буклет, подготовленный для размножения, убрав оттуда всё, что могло касаться только Уткина лично и значительно расширив часть, по которой с ним вовлекались в скандал достаточно известные лица на самых разных уровнях. Эту замену он сделал сам, не доверяя Попокину, но и не ведя никаких дополнительных разговоров с нижнекопьевским главой. Впрочем, они и так, без слов, поняли друг друга. Юрий Денисович, решивший и без того идти до конца в своём упрямстве, тут получил возможность полного оправдания в глазах начальства.