– «Да живой, живой» – откликнулся из-за соседних сосен Сбитнев и подошёл к Алексею.

Вслед за сержантом Сбитневым подтянулись бойцы взвода и осмотрели огневую точку снайпера. К сосне были прибиты гвоздями деревянные ступеньки из расколотых сосновых поленьев. На высоте около 10 метров на ветках сосны было устроено подобие гнезда из веток. В гнезде обнаружился целый арсенал. Там висела зацепившаяся за ветки при падении снайпера его винтовка с оптическим прицелом. На ветке повыше был подвешен новенький цейссовский полевой бинокль.  В снайперском гнезде вооружение снайпера дополняли плащ-палатка, пистолет, гранаты, кинжал и большое количество патронов.  Были также галеты, сухари, тушёнка, стеклянная фляжка с водой и шоколад. Документов при снайпере не было.

Сбитнев поманил Алексея за собой: «Пойдём, Лёня, я тебе кое-что покажу».  Они подошли к сосне, которая росла на самой опушке леса метрах в сорока от гнезда снайпера. «Вот за эту сосну я перебежал и спрятался, гляди, как этот гад меня чуть не уложил» – Сбитнев показал на толстую щепку, отколотую выстрелом от сосны, и встал за сосну. Отметина от пули, оторвавшей от сосны щепку, находилась прямо на уровне его виска. «Ведь он, сволочь, прямо мне в голову целил» – взводный выругался и злобно сплюнул. Гимнастёрка и галифе сержанта были изрядно помяты и запачканы землёй и зелёным соком травы. Пока Алексей полз, сержант короткими перебежками зигзагом приближался к месту, где засел снайпер. Он вскакивал, пробегал 3-4 метра в одну сторону, падал и отползал несколько метров в другую сторону. Потом вскакивал уже с другого места, снова делал короткий бросок и снова падал, и снова отползал. Таким способом он не давал снайперу точно прицелиться. Постепенно он приближался к снайперу и становился для него реальной угрозой. Немец не смог в этой смертельной игре остановиться и проиграл.

Настроение бойцам было испорчено, но надо было идти в батальон. Боец раненый в плечо шёл, стиснув зубы, превозмогая боль, сам, а второго раненого бойцы вчетвером по очереди тащили на самодельных носилках, сделанных из сосновых веток и трофейной плащ-палатки.

Трофеи поделили по справедливости. Кинжал снайпера старший сержант Сбитнев оставил себе. Новенькие ботинки большого размера подошли одному из рослых бойцов, а пистолет и полевой бинокль бойцы решили передать комбату Давлетбаеву – ему они были нужнее.  Да и по штату бойцам не полагались ни пистолеты, ни бинокли. Снайперскую винтовку передали трофейщикам.

Когда бойцы возвращались в полк, то по пути неторопливо обсуждали безрассудность немецкого снайпера, который забрался к ним в тыл, да ещё нагло белым днём вёл по ним огонь. На что он рассчитывал, обстреливая целый взвод солдат, было непонятно. Почему он стрелял по рядовым, а не по офицерам, как пробрался в тыл и почему рискнул играть со смертью – это, так и осталось загадкой. Может быть, ему затмила разум пропаганда, утверждающая превосходство арийской расы над отсталыми славянами, или он не мог поверить, что русские тоже умеют воевать? Неужели он решил, что русские после 2-х его выстрелов разбегутся как зайцы?

Он сделал ошибку. Последнюю. И остался лежать в чужом краю под высокой сосной. В этом и была вся суть случившегося. Суть одного маленького эпизода из сотен тысяч маленьких и больших эпизодов долгой и тяжёлой войны.

10. Короткая схватка

(Из рассказов сержанта Агапова Алексея Ивановича)

Впереди на пути батальона оказался небольшой белорусский хутор, которого не было ни на одной из имевшихся карт. Хутор состоял из 15-20 крестьянских хат. Командиру взвода разведки старшему сержанту Сбитневу было поручено проверить, нет ли в хуторе немецкой засады и если нет, то узнать у жителей хутора что-либо о немцах. В разведку Сбитнев взял с собой как обычно отделение своего заместителя и кровного воронежского земляка Агапова Алексея.