– Олег, у меня встреча наметилась на сегодня. Важная! – многозначительно прищуривается она. – Довези до меня девочку, пожалуйста. Она сама дверь не откроет.

Крис забирает из моей руки ключи и протягивает ему. Он молча забирает их из её ладони.

Открывает дверь машины, показывая мне рукой на переднее сиденье. Хлопок дверью. Чуть сильнее, чем следовало бы. Из окна я не вижу их лиц, но вижу его кисть. Пальцы чуть заметно подрагивают. Резко сжимает в кулаке ключи. На секунду. Не агрессивно, скорее, нервно. Пальцы гладят брелок. У него красивые руки. По-настоящему мужские: загорелые, немного обветренные, с выраженным рисунком вен. Пальцы по пластику двигаются как-то по-особенному. Словно это и не пластик вовсе…

Садится рядом. Смотрит на меня, чуть заметно склонив голову набок. Изучает.

– Суши? Лазанья? Гриль?…

Он раздражён, я чувствую. Глубоко внутри. Внешне этого не видно. По голосу не читается. Лицо ровное. Глаза спокойные.

Мне хочется молока.

– Просто молока.

– Молока? Просто молока?

– В идеале – с мёдом.

– Где ж я возьму тебе молоко с мёдом? – озадаченно хмурится он.

– Тогда ничего.

– Инструкция была – покормить.

Упрямо. Давяще.

Нда? Ну ладно. Мне становится весело.

– Выполняй… – пожимаю плечами.

До сладких судорог в затылке хочется провоцировать, чтобы вскрыть и посмотреть. Но стараюсь держать себя в руках. Это чужая собственность. Хорошо бы довезти в целости!

– Гречишный, липовый, вересковый? Козье, коровье, конское? – закатывает он чуть заметно глаза.

Раздражение…

А я ведь ещё совсем-совсем ничего!.. И я не понимаю. Не могу никак в него проникнуть, чтобы понять смысл его эмоций и чувств. Это – как ребус. И непреодолимо маняще для меня. Я начинаю решать…

– Это реальное предложение, мужчина? Или для красоты пустого слова?

Осаживается, отводя глаза. Хмурится.

– Так… какие пожелания? – глядя в лобовое.

Сильным мужчинам – серьёзные задачи! Нельзя унижать их лёгкими.

– Никогда не пробовала вересковый.

Его веки на секунду прикрываются, ноздри агрессивно вздрагивают.

– Поехали.

Мне нравится, что он не съехал! Непринципиален мне этот мёд. Просто хочу посмотреть, как он разыграет эту партию. Я в него верю!

Настроение его меняется. Глаза уже улыбаются. Но губы всё так же упрямо сжаты! Первый супермаркет. Невозмутим. Второй… Третий… Нигде нет. Вересковый не продают в супермаркетах. Но я не подсказываю ему. Пусть сам! Четвёртый… Он приносит мне молоко. Протягивает молча. Не пью. Было обещано с мёдом.

Молча сидит, разглядывая дорогу в лобовое. Пересекаемся взглядами в стекле. На мгновенье уголок его губ трогает улыбка… и такое сочное… знакомое … родное! Меня обдаёт вдруг вырывающимся из него азартом. Ключ зажигания… едем дальше! Ему становится вкусно играть в эту игру! Улицы уже пусты, а мы всё кружим и кружим по закрывающимся магазинам. Достаёт телефон. Несколько звонков. Вежлив. Спокоен. И вдруг…

– Извините, что поздно. У вас есть вересковый? Есть?! – нас обоих взрывает от кайфа, мы встречаемся взглядами. – Куда подъехать? Завтра? – хмурится, – Нет, нужно сегодня! – настойчиво. – Я сейчас подъеду.

– Да чёрт с ним, – улыбаюсь ему.

Красиво сыграл, не сдался. Признаю, как победу. Остальное – формальности. Я кайфанула и теперь реально хочу есть.

– Согласна на суши.

– Ну уж нет.

Пригород. На улице темно, где-то лают собаки. Выхожу из машины, обнимая себя руками. Прохладно…

Олег возвращается вместе с пасечником, тот что-то объясняет ему. Я не вникаю в разговор. Из нашей машины льётся музыка. Открываю своё молоко. Пожимают друг другу руки.

– Держи… – протягивает мне деревянную палочку. – Чтобы съела весь. И стонала от удовольствия! – чуть агрессивный оскал.