Перед его глазами, мёртвым и пустым взглядом уцепившимся за ночной лес и укрытые тьмой поля за окном, словно кадры красивого кинофильма, проносились воспоминания.

Дождь. Нет, даже сильный ливень, роем тысяч холодных стрел обрушившийся на их маленькое царство. Он и она, со всех ног бегущие домой, к спасению, и сидящие после всего у тёплого камина, промокшие и замёрзшие, пока по пыльным стёклам, словно пулемётная очередь, бьют и стекают, как слёзы по щекам, капли дождя.

Тёплый и мягкий безветренный снегопад, под которым они, держась за руки, гуляют поздним зимним вечером средь заснеженных и высоких деревьев, пока ей на лицо опускаются похожие на светлячков, снежинки. Его хрупкая и нежная, как котёнок, маленькая принцесса, лежащая с ним под одним пледом, положив голову ему на плечо и засыпая, пока он читает ей сказки и гладит по волосам.

Дни, когда небо было свинцовым, а в округе бушевал сильный ветер, гнувший верхушки деревьев, и настойчиво стучался в окна и двери, пугающе завывая снаружи, а он прижимал к себе перепуганную и трясущуюся от страха Алису, успокаивая и говоря, что всё будет хорошо, что это всего лишь ветер.

– А с нами точно ничего не случится? – подняв к нему распахнутые от ужаса глаза, спросила она.

– С тобой – точно. Обещаю

Тогда же они отыскали в погребе, где спрятались от новой напасти, несметные залежи пыльных бутылок вина, и вдвоём напились, впервые его попробовав. Это было странное и приятное ощущение, хоть Эндрю и нашёл вкус вина довольно мерзким – ему даже стоило больших усилий не кривить от отвращения рожицы, которые Алису только смешили. Однако, они решили, что надо будет это как-нибудь обязательно повторить.

Было ещё много чего, и всё это за один лишь год. Он вспоминал, как они вместе собирали ягоду в лесу или заранее посеянный урожай, и как было им весело вместе; как вместе пытались готовить, чуть не спалив весь дом, ведь оба не умели и терпеть не могли это дело. Как купались и плескались в озере или просто по полдня беззаботно нежились на траве, мечтательно глядя в голубое безоблачное небо над головой и болтая о всякой всячине. Как справляли её день рождения, на которое он подарил ей собственноручно сделанный из дерева медальон в форме сердца, а всего спустя пару дней уже наряжали ёлку и праздновали новый год.

– Прости, но я думаю, Санта в этом году не приедет, – сказал он, презентуя ей новые рукодельные подарки. – Тем более, что мы поступили скверно. Наверное, следовало остаться дома, но ведь глупо было бы оставаться лишь ради подарков, верно?

– Я больше не верю в Санту, – отозвалась вдруг тогда Алиса. – Потому что знаю, что его нет.

– Ого. И когда же ты успела это узнать?

– В прошлом году я попросила его сделать так, чтобы родители больше не ссорились, а папа больше не злился на меня. На Новый Год я получила лишь новый набор Барби.

– …Прости, принцесса. Но, мне кажется, набор Барби это тоже не так уж и плохо. Или нет?..

Дружба между мальчиком и девочкой невозможна. Либо однажды она перерастает в нечто большее либо заканчивается, так и не дойдя до этого. Теперь мальчик это понял.

Со стороны лестницы вдруг раздался оглушительный на фоне тишины, шум, как будто что-то где-то рядом случайно упало.

Или кто-то.

Эндрю резко обернулся, но всё, что успел увидеть – лишь мелькнувший на миг клочок белой пижамы да сверкающие ярче любой звезды розовые пятки. Он невольно улыбнулся.

Да, он определённо обожал этот неуклюжий и милый комок счастья, источавший свет и доброту. Будь у него одно желание на выбор, он не знал, что выбрал бы в итоге: чтобы она никогда не взрослела или никогда её не отпускать.