– Прости, – извинился Ксенион. – Но я не мог думать ни о чём другом, кроме тебя.

– Постой, – подняла руку Хисуи. – Ты говорил или мне это показалось, но я уверена, что своими ушами слышала что-то о том, что драконы умеют управлять чувствами.

– Всё так и было, – отстранённо согласился Ксенион, – но только до тех пор, пока я не увидел в Сапфире, что он собирается меня убить. А поскольку он не только ясновидящий, но и древнейший, обладающий мощной магией, шансов на выживание у меня катастрофически мало. Я бы даже сказал, что их нет. Что скажешь? Мог я внезапно захотеть видеть тебя каждый день, полагая, что этот день, возможно, станет последним?

Ксенион весь порозовел от лучей солнца. Скаты крыш красиво засияли, и Хисуи долго смотрела на них, прислушиваясь к себе. Нет, атмосфера вовсе не приятная. Она тягостная.

– Ты разговаривал с Сапфиром? – снова повернулась Хисуи к дракону.

– Нет. Но я вижу, что он планирует убить меня на глазах у всей империи. Причём не замышляет никаких интриг, чтобы выставить меня страшным злодеем. Убьёт просто так, без особого повода.

– Может, он предвидит, что ты сделаешь нечто ужасное?

– Например, сделаю тебе двойню? Только это ужасное я ещё не сделал. Но, уверен, что этого не будет. Дети сами по себе не противны, но мои дети – это всегда приговор.

– Чудесно, что ты так говоришь, – с некоторым облегчением сказала Хисуи. – Но Игрейна… она знает? О предполагаемых планах Сапфира?

– Конечно же, я предупредил её.

– То есть ты настолько уверен в том, что это случится?

– Более чем.

– Тогда… Что же… А спрятаться на Циннии? Вторая планета огромна. Там можно найти много удивительного. Одни только тёмные леса чего стоят!..

– Не выйдет. Рашингава убьёт меня. По условиям нашего контракта я должен оставаться на Пенрине и…

– У тебя есть контракт с Рашингавой? Я слышала, что у вас двоих не может быть контрактов!

– Я слёзно умолял, и он пошёл навстречу.

– Какая-то химия?

– Нет. Смотри, – Ксенион показал на вновь возникший туман. Ещё долю свечи тому назад его сдуло ветром, а теперь он напоминал плотную грозовую, но очень белую, лишь слегка подсвеченную розовым тучу, надвигающуюся на город с озера и поглощавшую Ньон вместе с жителями и высокими башнями Цитадели.

– Никогда такого не видела, – прошептала Хисуи. Ксенион тоже смотрел на эту тучу. Он улыбался без тени грусти. Ему тоже нравилось смотреть на то, как прогорают последние свечи, отведённые лету.

Похожая на столб недвижного пара, белая громадина плыла, однако, довольно резво.

– Это настоящее? – вырвалось у Хисуи. – Это не его высочество Росслей вызвал?

– Настоящее, – Ксенион наслаждался зрелищем.

– Когда она дойдёт до нас, мы увидим друг друга?

– Подождём и узнаем.

Хисуи старательно разглядывала явление – всё в любой момент могло рассеять порывами ветра. Но воздух был тих, и туча подошла к Кер Глассу, клубясь так, словно кипит туманом. Постепенно всё стало нечётким, но в какой-то момент Хисуи успела увидеть, как красиво багряные лучи расцвечивают мельчайшие капельки водяной пыли. Уже через мгновение её окружило белизной. Город на юге ещё некоторое время было видно, но он уже бледнел, и Хисуи повернулась к Ксениону, чтобы узнать, будет ли его видно. Успела увидеть его пристальный взгляд и дракон полностью исчез. А ведь был всего в двух-трёх шагах!.. Это было бы похоже на пугающий сон, если бы не восторженное восхищение увиденным.

– Ты здесь? – спросила она.

– Конечно, – с явной усмешкой в голосе ответил Ксенион.

– Это было… незабываемо. Наверное. То есть я надеюсь, что никогда не забуду это. Но в тумане… тепло, ты заметил?