Сапфирта откинулась назад и мелодично рассмеялась.

– Уверена, что всё будет хорошо, – сказала она. – Ни к чему переживать!

– Пора наряжаться! – без предупреждения вошла мать Кантабриллин, эрцеллет-принцесса Накханы.

– О не-е-ет!.. – застонали все подружки. – Только разговорились!..

– Ещё в лодке поболтаете. Сначала ведь нужно подписать документы во дворце Точки Соглашения, – эрц-принцесса Берилл стала серьёзней: – Девочки, я попрошу оставить нас с дочерью наедине. Мне нужно рассказать ей кое-что важное.

– Нет, мам, – засмеялась Кантабриллин, – если ты про секс мне рассказать хочешь, то я достаточно начитана и наслышана по этому вопросу.

– Это где это ты могла читать подобное?

– В Нью-Лайте, мамочка. Ты не знала, что твои внучатые племянники иногда почитывают эротику?

– Я должна была догадаться. Джереми?

– Да. Он хранит эти книжки у себя в комнате.

– Ого, вот где ты всё время пряталась… Ну и… замечательно. Но мне всё равно нужно… Это очень важно.

Сапфирта поднялась и помогла встать Хисуи:

– Оставим их.

– Как ты думаешь, всё будет хорошо? – спросила Хисуи у Сапфирты, когда за ними закрылось не менее трёх дверей.

– Не знаю, – вдруг очень обеспокоенно и серьёзно ответила эрцеллет Хоакина. – Быть женой древнейшего – всё равно, что на вершине горы стоять. Там очень холодно и одиноко. И все хотят знать, что ты оттуда видишь. А кое-кто и вниз тебя спихнуть не прочь. Я – недоверчива от природы. А Кантабриллин, при всём её уме, предусмотрительности и хитрости, рада видеть в окружающих только лучшее. Ну, кроме того, что есть в Ли. Эта изощрённая её избирательность, позволяющая ей слегка презирать принца империи – это что-то с чем-то, согласна?

– А теперь она выходит за него замуж.

– Да, и Хоакин говорит, что Лифорд… изменит её до неузнаваемости.

– Разве кто-то может изменить Кантабриллин?

– Посмотрим. Но давай сегодня повеселимся на славу?

– Пока ещё всё точно хорошо и замечательно?

– Да.

Хисуи грустно улыбнулась. Сапфирта уже изменилась. Эта черта – желание поймать отличный момент и взять с него как можно больше – новая в ней.

Когда Сапфирта и Хисуи вернулись в покои Кантабриллин, на ней уже сияло драгоценностями и переливалось шитьём роскошное модное платье голубоватого оттенка, но герарды всё ещё крутились вокруг, расправляя каждую складку и формируя причёску невесты, а видные серены предела сидели вокруг и наблюдали за действом, обмениваясь фразами на ингрендо.

– Это чтобы цвет кожи Ли не бросался в глаза, если разволнуется, – пояснила на всеобщем Кантабриллин, оглаживая неправдоподобно синий мех накидки, такой нежный и совершенно невесомый на вид.

– Это же?.. – Хисуи пришлось пару раз сглотнуть, чтобы заговорить вновь – так свело горло от удивления: – Это же мех детёныша тара, правильно?

– Подарок Дан-на-Хэйвинов. Дикий тар – их символ.

– Безумие. Эта накидка стоит, наверное, целое состояние! Как только Ксенион допустил подобное?!

– Скрипел зубами, но думал о тебе и решил сделать твоей подруге лучший подарок, – улыбнулась Сапфирта. – Никогда не упоминай при нём об этом, иначе он потребует от тебя благодарностей.

– Боженьки! – вдруг вырвалось у Кантабриллин нетерпеливое. – Скорее бы уже!..

Герарды тихонько захихикали.

– Неужели? – удивилась со своего стула Берилл. – А до сих пор вела себя почти как я перед свадьбой.

– Это как, иниата? – спросила одна из герард. Судя по значкам – сверстница Кантабриллин.

– Спокойно, – лаконично ответила эрц-принцесса Накханы.

– О не-ет, – протянула одна из присутствующих дам. – Это было не просто спокойно…

– Расскажите, пожалуйста, леди Ани. Вы же там были?