Проползаю я полозом,

Рву небесные васильки.

Эх, вот мне бы столетнюю

Подарили бы молодость!

Не старели бы тело и дух,

Не дряхлели бы помыслы,

Не седели бы волосы,

И в постели сто лет бы был…

Ух!

Но летят самолётики

На конечные станции,

Мальчик мячик в кладовку отнёс…

Вот и лето состарилось,

Август щёлкает пальцами,

И не видно за тучами

Самолётных полос.

И вот 31 августа! И, возможно, завтра будет ещё тепло. Но то, что будет завтра, это уже будет не ЛЕТО!

И хотя сегодня, мы ещё бегаем босиком по берегу озера и нежимся под августовским солнышком. Но! Вполне возможно! Что уже завтра нам уже придётся надеть…

Тридцать первого,

Восьмого,

ровно в восемь,

Так сказать, у лета на краю

Постучались в двери…

– Кто там?

Отвечают:

– Осень!

Открывай!

Калоши продаю!

Покупай!

Почти неношеные,

Лак блестит,

подклада греет бязь.

А то ходишь, бедолага,

бескалошенный,

С мокрыми ногами

в дождь и грязь…

– Что ж…

Купить?!

Купить, конечно, можно!

А что хочешь ты за эту крутотень?

Отвечала Осень:

– За калоши

Я хочу последний летний день!

Я опешил:

Дня лишится лето!

За калоши! Не за смертные грехи!

И уже сегодня мрачные поэты

Застрочат дождливые стихи!

И будильник –

Тролль!

Безжалостный и строгий,

Разбивая лето на куски,

Как на бой!

Отправит педагогов

На святую вахту у доски.

На Голгофу!..

Вовсе не на праздник,

Как сулили папы, мамы, няньки,

Побредёт понуро в школу

первоклассник,

Грустно поправляя ранца лямки.

Отпуска закончатся внезапно,

Раньше встанут у причалов корабли.

На день раньше вдаль на юго-запад

Улетят, курлыча, журавли.

И в предчувствии грядущих обострений

На день раньше, сдвинув разума сукно,

Глянет в мир унылый шизофреник

Сквозь души немытое окно.

– Нет!

Не надо мне калош!

Ступай-ка, Осень, с Богом!

Завтра можно!..

Завтра приходи!

Ну а мне по слякотным дорогам

Без калош придётся походить,

И пускай холодная квартира,

И мозги немного набекрень,

Только я за все калоши мира

Не продам последний летний день!

Ну что ж, милый Друг! Нам пора прощаться с Летом.

Так давай же вольёмся с тобой в вокзальную суету разъезжающихся из санаториев и пансионатов отдыхающих, или, лучше сказать, отдохнувших пассажиров, спешащих к своим поездам.

И скоро из вокзального громкоговорителя прозвучит что-то вроде: «Бумлямбаемые блямбажиры, спроры троист припра приттцать прять пропрасляется с препьей пропормы».

И побегут пассажиры каждый к своему поезду! И разнесут эти поезда пассажиров по скучным офисам и серым конторкам! И сотрётся Летнее настроение в нервных клаксонах дождливых многокилометровых пробок, в троллейбусных давках и сутолоках заводских проходных.

Ну, и ты тоже беги, мой Дорогой, к своему поезду, вот тебе на дорожку целлофановый пакет с отварной курочкой, двумя яичками вкрутую и полураздавленной помидоркой. Покури напоследок в тамбуре. И!.. В добрый путь! Следующая станция – Осень!

С потного неба упала

Крупинка осеннего льда,

Уезжают с летних вокзалов

Последние поезда…

Звёзды висят частоколом,

Мой дом стал похож на сейф,

И мне на свой летний поезд,

Наверное, не успеть.

Образы наших мыслей

Воплотятся в пространстве сна.

Нужно только успеть проснуться

И кому-нибудь рассказать

О том, как с потного неба

Осенний падает лёд,

Как последний поезд уехал

Оставив меня, И вот!..

Я стою один на перроне,

В руках сжимая билет,

А над местом моим в вагоне

Уже погасили свет…

А ты знаешь, Читатель! Каждое Время Года звучит по-своему.

Так, например, Зима.

Для музыки Зимы много инструментов не нужно. Достаточно одного… Что-нибудь – попроще! Балалайка, пожалуй, подойдёт!

Я ни в коей мере не умаляю возможностей этого замечательного Русского инструмента, с которым настоящий мастер может показывать поистине виртуозные чудеса. Но именно благодаря уникальному Русскому характеру балалайки и можно сыграть неповторимую Зимнюю песню! – То монотонно «тренькая» по одной струне, наводя на слушателей безграничную тоску, то срываясь в праздничное безудержное тремоло с бешенными, ярмарочными переборами… И вдруг!.. Ррраз!.. – Резкая остановка! Нависает пауза!.. И непросто пауза, а какое-то искривлённое во времени мгновение абсолютной тишины. Как будто ноты, которые только что бешено, беспорядочно метались в залихватском Русском танце, вдруг наткнулись на супер-холодную зону «Абсолютного Нуля», и мгновенно застыли в полёте! Застыли!.. Неподвижно зависли на некоторое время в воздухе, как будто задумавшись о чём-то бесконечном…, и…, превратившись в лёгкие, почти невесомые снежинки медленно начали опускаться на землю!.. И балалайка вновь перешла на тоскливый, однострунный рассказ о бескрайних заснеженных Российских просторах… И это продолжается долгие четыре – пять месяцев, а в некоторых регионах нашей Великой Страны, другая музыка и вовсе не играет…