Олегу и самому хотелось расспросить двойника, но он был уверен, что Шорох ничего не скажет, иначе эту встречу классифицируют как типичное вторжение. И тогда за ними нагрянут – либо сейчас, либо позже…

«Не за нами, – поправился Олег, – а за мной. В настоящем или в будущем, – но это я. Один человек в двух лицах. В разных временах. Нет уж, пусть он молчит… Да, я уж помолчу…»

– Ты там… далеко?.. – спросил Лопатин.

Шорох погладил небритую шею и с неохотой ответил:

– Не настолько, чтобы успеть забыть.

– Помнишь сегодняшний день?

– И весьма подробно.

– Василий Вениаминович!.. – вмешался Олег. – Если он знает, что это было, то… так оно и было. Фактически я уже всё сделал.

– Ты мне голову не дури! – рассердился Лопатин. – Пока ты не включил свой синхронизатор, ничего еще не сделано, ясно? А помнить можно всё что угодно, в том числе и то, чего никогда не было. Вернешься с задания – убедишься… Добро, пошел, только без экспромтов, – закончил он неожиданно.

– Спасибо, Василь Вениаминыч, я верил, что вы не откажете, – Шорох повернулся к Олегу. – Главное, не дергайся. Всё у тебя получится.

Тот набрал на табло время и глубоко вдохнул. Школьные тренировки позволяли почувствовать физический процесс, но не могли передать того, что испытываешь при самостоятельной отправке.

Олег обнаружил, что прибор у него в руках подрагивает, и, пока начальство не передумало, придавил круглую кнопку старта.

Контуры предметов стали нечеткими, а голоса зазвучали низко и тягуче. Каждое из трех тел при движении размывалось в длинный прозрачный шлейф. Свет плавно померк, и Олег, переступив с ноги на ногу, услышал, как под подошвой зашуршал сухой мусор.

Прибыл…

Вокруг была тьма. Сообразив, что в комнате нет окон, Олег дотянулся до стены и, проведя по ней ладонью, нашел выключатель.

Молочные плафоны затрещали и по очереди вспыхнули – за исключением среднего, который спустя несколько секунд всё-таки зажегся, но, щелкнув, тут же погас.

На полу плотным слоем лежала нетронутая пыль, а столы опять были доверху завалены макулатурой, – хотя Олег подозревал, что уничтожитель документов Лопатин уже приобрел.

От субъективного настоящего его отделяла всего неделя. Это было не страшно, совсем не страшно. В школе они перемещались и на год, и на два… Могли бы и на двадцать, ничего особенного… И всё же Олега трясло.

– Поговорим?.. – раздалось рядом.

Олег чуть не вскрикнул: в кресле Василия Вениаминовича, умиротворенно сложив руки, сидел всё тот же двойник.

– Ты?.. Ты откуда?

– Откуда и ты, – ответил Шорох, поднимаясь. – У меня к тебе просьба.

– Так я ведь… я уже… – Олег посмотрел на синхронизатор и еще до того, как увидеть дату финиша, понял, что всё в порядке: ни Аси, ни Лопатина в кабинете не было.

– Другая просьба, не эта, – сказал двойник.

– Настоящая, – догадался Олег. – А эта, значит, для прикрытия…

– Нет, отдохнуть мне тоже не помешает. Но ради лишнего часа я бы к вам не поперся. Скоро в моей группе… то есть в твоей… пройдут повторные тесты. Убеди Лопатина, чтобы Иванова поручили тебе. Вот, собственно, и всё.

– И какой нужен результат?

– Из Ивана Ивановича славный опер получился бы…

– Понятно, – проронил Олег. – Значит, он опять тест завалит.

– Все завалят. Уже завалили, вернее. Все пятеро. Мы с Прелестью до сих пор вдвоем горбатимся. Вениаминыч не берет никого. Странный он…

– Да это ты странный! – возмутился Олег. – Ты на что меня подписываешь? На вторжение!

– А во что мы вторгаемся? Будет Иванов служить или домой вернется, – ничего не изменится. Мы все уже вырваны: и я, и он, и Лопатин. Все, кто связан со Службой.

– Ну да, вырваны из среды, инструктор говорил… Только естественный ход событий…