Зверь остановился, зарычал и примерялся к прыжку.

— Богдан, — пыталась воззвать к рассудку парня, — что на тебя нашло?

Ответом мне был очередной оскал.

— Мила, беги, — быстро сориентировался профессор, — я попробую его задержать.

— Вы когда-нибудь видели, чтобы русалки улепетывали? — скептически отозвалась я.

Каюсь, ужас сковал все конечности окромя длинного языка

Марсель Андрианович редко покидал морской берег, мог рассчитать темп акулы или кита на дне, но в Светлогорьевских реалиях ориентировался плохо, в связи с чем ему было простительно не знать о скоростях лесного хищника. Я бы не убежала, я бы максимум пересекла тропинку, запнулась, а после бы боролась с охотничьими замашками. Мне укусы на лице не пойдут, предпочитаю не жертвовать миловидным лицом.

Зато внезапно вспомнила о заслугах Яколевского перед университетом. Он богатырем не был, но это не мешало бравому парню собирать различные награды в спортивных достижениях. Слава богам, что возле меня палка сухая валялась. Подняла, помахала ей перед глазами серого. Взгляд волка заметался, он на мгновение заскулил. Решал, что важнее, игра или добыча.

— Знаете, — пробормотала я, чтобы Марсель услышал, — лезли бы вы на дерево.

К счастью, волк не медведь, цепкостью лап не отличался.

— А как же вы? — испуганно затаился Мореславский. — Я вынужден вас защищать.

— Если вы за десять секунд не взберетесь, защищать некого будет. Не переживайте, у Валерия четверо детей, и от последнего ребенка батюшка отчаянно пытается избавиться. У вас ни одного. Сомневаюсь, что Кощей и отец дипломатическому скандалу обрадуются. — Провозгласила я, кидая хворостину подальше от себя.

Бинго. Профессор Контузов мог мной гордиться. Не преуспеваю в беге, зато бросок поставлен.

Богдан побежал за палочкой, а я и мой предполагаемый жених мигом достигли самой верхней ветки.

— Что за напасть студента одолела? — расспрашивал меня морской князь.

Я лишь плечами пожимала. Заметила про себя, что нос волка в каком-то белом порошке выкрашен.

Богдан себя никогда отрицательно вел, на хорошем счету был. Добродушный парень, красивый, харизматичный. Мы дружили, но сегодня в оборотня словно бес вселился.

В несколько прыжков он одолел расстояние, поднял с земли палку и вернулся обратно, настойчиво сотрясая тонкую сосенку. Если я держалась на ней уверенно, то под Марселем ветки подгибались. Богатырь, он и в море богатырь.

Треск.

Это накренилось наше бедное укрытие.

Опустив ладонь, поймала палку, подаваемую зверем, снова откинула. Пес залаял, завизжал и унесся прочь.

Спрыгнув с дерева, критически его осмотрела.

— Мила, вы куда? — забрыкался в листве Мореславский. — Вернитесь в безопасное место.

— Спокойно, — я обернулась, проверяя, что волк продолжает искать потерянную игрушку. — Отправлюсь за помощью. Если я не вернусь,...— вздохнула, еще раз критически оглядела надломившуюся тонкую сосну, — то продолжайте меня ждать, — закончила я и поправила съехавшую блузку.

Уверенности мне было не занимать, но в этом и закрылась ошибка. Заприметив меня, волк сменил объект охоты. Побежал в мою сторону, снова громко зарычал.

Где-то неподалеку раздавались вопли князя. Возможно, из-за потери равновесия, ствол выровнялся и пульнул русалом в синие, бездонные воды. У нас вокруг университета природа живая, самостоятельная. Никогда не предугадаешь, у кого разум проснется, а кто озвереет.

Я закрылась руками, приготовившись к худшему, надеялась, что укусив меня за худой бочок, Богдан осознает допущенную ошибку.

— Мила, держись! — раздались невдалеке возгласы фамильяра Ульяны.

И как нашел меня, родненький?