Я побежала вперед на преподавателя и боднула его головой в грудь. Мужчины часто не ждут от женщин столь яростных жестов, предусмотрительно прикрывая пах, но Михаил Матвеевич не зря ел свой хлеб. Он двумя руками схватил меня за шею, наклонил вбок и уложил рядом с едва дышащей русалкой.

— Бабкина, мать тебя йети, тормозить ногами надо, а не головой, — похлопал себя по гортани. — Кто же так подставляется?

Мда, судя по всему, наше сражение с Милой стоило отложить, хотя бы до момента, когда мы чуть-чуть обучимся.

Контузов засобирал всех вокруг и начал объяснять движения. Кто бы знал, что в престарелом воине сил на тридцать три богатыря хватит?

— Помните, студенты, — он даже не вспотел через пятнадцать минут разминки, когда все несчастные ученики упали на траву. — Со знанием дела убить можно любого.

— Мы же не убивать сюда пришли, — с трудом проговорил Елисей, обливаясь потом, и тоже задыхавшийся от темпов. — А дела расследовать.

— Ой, вечно вы к словам привязываетесь, — отмахнулся от нас Михаил Матвеевич. — А если завтра война? А если завтра в поход?

— Так на это военная академия есть? — раздалось за мной.

Я обернулась и выяснила, что храбрецом выступил Богдан. За короткий миг успела усвоить, что противоречить Контузову себе дороже. Он за неполное занятие с пяток студентов на отработку отправил. И в отличие от Вячеслава Алексеевича, не кабинет драить, а круги по территории университета нарезать. А он вон какой обширный.

— Богдан Яколевский, отработка, — отрапортовал профессор. — Следует молчать, пока старшие выступают.

Парень воздал ладони к небу, но всевышние силы его не услышали. Если так пойдет и дальше, я физкультуру в школе буду воспринимать как легкую йогу для общего развития.

— Михаил Матвеевич, — во весь свой оскал улыбнулась Злата, а я со страхом ожидала язвительного вопроса. — А в методичке было сказано, что вы себе отдельных учеников отбираете, чтобы территорию обходить...

— Верно, волчица, — мужчина сновал по потоку студентов и дал команду отжиматься. — Кто за нашим спокойствием следить будет? Вы думаете, в сказку попали? — Честно, я бы и продолжала так думать, но напряженные, изможденные и ноющие мышцы верещали об обратном. — Да у нас конкурентов, как собак не резанных... тьфу ты, это не политкорректно, в смысле никто расслабиться не дает. То символ стянут, то белку сопрут.

— Какую белку? — шепнула ближайшему соседу, удивительно бойкому Марку в плане упражнения, но Контузов вопрос услышал и приподнял повязку над, кстати, совершенно здоровым глазом.

— Ох, неучи, — он устало потер лоб, поражаясь нашей необразованности. — Которая песенки поет и орешки все грызет. Идиотка пушистая, вечно свое местонахождение раскрывает.

— Здесь и такая есть? — округлила я глаза, посматривая на отжимающегося рядом скандинава.

Может, Марк и русский, но витиеватая прическа мне покоя не давала. Вот для чего неформалы в нетворческие профессии прутся? В злополучной методичке было указано, что на территории Тридевятого царства и Академия Изящных искусств есть. Гитаристов там обучают, певцов, иконописцев. Нашу прозвали для краткости УПС, а их АЙ. Не высшие заведения, а междометия какие-то.

— Бабкина, разговорчики в строю, — воскликнул профессор. — Я из вас, дети, еще воинов сделаю. Никто от меня необученным не уходил.

— А в отряд как попасть? — заинтересовалась Злата.

Еще не обретя в себе звериную сущность, она нашла второе дыхание, когда все остальные пытались отыскать первое.

— У тебя все шансы, серая, — потер свою бороду Контузов. — Ты, главное, на луну не вой. Терпеть не могу эти волчьи замашки.