Боже, как мило. Я прямо видела грушку под названием «Кобель», которую я трясу на алименты.

– Не могу же сказать, что он снова у своей очередной эльфийской пришмандовки! Он даже кричал на меня! А как он пьет! Месяц из запоя не выходил, когда его любовница променяла на другого! Кто его из запоя выводил? Я! – повествование достигало своего апогея.

Накал соплей нарастал с каждым словом.

– А он мне что? А ничего! Снова любовницу нашел! Все деньги из семьи уходят на кабаки и девок! А недавно он проиграл огромную сумму. Потом вынес драгоценности моей покойной матушки, чтобы погасить долг! Дети голодают, а я не знаю, что делать! Это – конец! – разревелась клиентка.

Я тоже думала, что это – конец, но это было только начало! Я узнала много чего интересного. Супруг моется раз в неделю, терпеть не может домашнюю работу. Но вот к изготовлению детей питает неподдельный интерес.

Складывалось впечатление, что это исчадье брачного ада, женившееся на кротком агнце, заслуживает, если не смертной казни целиком, то хотя бы частично.

– Я так понимаю, – начала я.

И посмотрела на часы. После двадцати минут разговора о мужских недостатках конкретного экземпляра, любой мужик покажется ангелом!

Я перевела взгляд на насквозь промокший носовой платок клиентки.

– Вы хотите, чтобы я помогла вам развестись, и отсудила алименты? Я правильно вас понимаю?

– Какой развод?!!! – покрасневшие глаза клиентки округлились. – Сердца у вас нет! Могли бы и посочувствовать. Зря я к вам пришла! У меня была юрист, которая мне сочувствовала! А вы – бессердечная женщина!

«Бессердечная женщина» молча посмотрела, как за «страдалицей» закрылась дверь.

Увы, за сочувствие мне не платят!

– Я прибрался! – подсел ко мне инкуб. Я лениво достала наугад одного из его «детей».

– Как вас зовут? – поинтересовалась я, не желая снова лезть в протоколы и искать имя.

Мой мозг медленно закипал и вытекал из ушей, после той чудовищной драмы чужой семейной жизни.

– Лэйтон Шмидт! – оживился инкуб, посматривая на пачку «детей местного лейтенанта Шмидта».

– Ну вот! Отличный вариант! Вы тут даже что-то пытались платить до совершеннолетия. Конкретно этот ваш сыночек уже вполне трудоспособен. Зато вы у нас – официально безработный, больной, несчастный отец, – заметила я, глядя на документы.

Инкуб кивал. В его глазах светилась надежда.

– Он уже, скажем так, третью фотографию в паспорте разменял. На каком основании они это предъявляют? – подняла брови я.

– Я платил каждому ребенку до совершеннолетия, – вздохнул инкуб. – Я честно работал и платил. У меня вся зарплата уходила. Просто у них хороший юрист, который требует алименты на учебу. Этот ребенок уже сорок лет учиться. Заканчивает один университет, сразу поступает в другой. А мне снова приходит уведомление о том, что я должен оплачивать его учебу.

Я уже писала документ о том, что ребенок вправе получить не более двух высших образований.

Его несчастный заботливый папа потерял всякую трудоспособность. И настаивает на том, чтобы наш уже не юный, но явно профессор, взял на себя обязательства по содержанию престарелого, больного и безработного отца. И выплачивал ему алименты.

– Подавайте ответный иск, – улыбнулась я, вручая вознаграждение за труд. – А работать вы будете у меня. Неофициально. Мы даже должность вам придумаем. Менеджер по связи между пылью, веником и грязью.

В дверь постучали.

Да кого еще принесло?

Я подошла, долго выбирая глазок. Потом все-таки решила воспользоваться верхним. И не прогадала.

На пороге стояло красивейшее создание в деловом костюме, нервно переминаясь с ноги на ногу.