Обычно мужская голова между моих колен напоминала мне о чьем–то несчастном детстве. Леденцы на картинке, мороженое на витрине, и примёрзший к качели язык – навсегда отбивали охоту будущему мужчине доставлять женщинам удовольствие.

– Ах, – простонала я, кусая губы и чувствуя, как в меня грубым рывком входят чужие пальцы.

Я положила ему руку на плечо, слегка подаваясь навстречу его грубоватым ласкам.

– О, нет, – усмехнулся он, поднимаясь и обнимая меня.

Я чувствовала, что меня дразнят. Но не входят. При этом водя напряженной уликой вверх вниз.

– Напомни мне, – усмехнулась я, беря его за гладко выбритое лицо. – Сколько дают за убийство? С отягчающими обстоятельствами?

– Не убьешь, не узнаешь, – усмехнулся он, целуя меня. Ну не мерзавец ли?

– Я вот думаю, когда наружный орган, превратиться во внутренний? – гадко улыбнулась я.

Через мгновенье гость вошел в меня, заставив простонать от сладкого томления. Я выгнулась и вцепилась в чужие плечи. Легкое поддразнивание завершилось грубыми страстными толчками.

Я раскинула ноги, понимая, что мужик, у которого руки растут из задницы, очень даже интересен, как любовник. Но крайне уныл, как супруг.

Резкие толчки заставили меня вцепиться в чужую одежду, кусать губы и откидывать голову.

Еще немного и убью его своими руками! Как же я этого хотела… Как давно об этом мечтала. Темп все убыстрялся, заставляя меня яростно глотать воздух.

Через мгновенье я кричала, кусая губы и чувствуя тот самый мучительный до дрожи спазм. Тот самый, от которого хочется раствориться и распасться на молекулы.

– Все, я пошел, – послышался насмешливый голос, увенчавшийся «чмоком» в щеку. – Держи цветок. Приятного вечера! А! Уже доброй ночи!

Он спокойно заправился, посмотрел на часы, застегнулся, поправил манжет рубашки и подарил мне ту самую мерзкую улыбку.

О! Мои праздничные трусы все-таки пригодились!

Дверь за мерзавцем захлопнулась. Я подняла с пола это кружевное безобразие цвета огнетушителя.

Я недавно приобрела по совету очень одиноких женщин, которым мужики обламываются раз в пятилетку. Дескать, примета такая. Наденешь красные трусы придут либо мужики. Либо месячные. Иногда они приходят одновременно. Тут главное – не перестараться!

– Не смотри на меня! – я бросила взгляд на Фемиду, которая сделала вид, что ничего не видела под кружевной повязкой. – Я кому сказала! Ни стыда! Ни совести!

Я закрыла дверь и поднялась в выбранную комнату.

Задумчивым взглядом я внимательно изучала свое растрепанное отражение. Рабочий день было окончен.

– Вот что ты смотришь на меня, как на проститутку? – пристала я к своему отражению. – Вот не надо на меня так смотреть! У нас, между прочим, восемь месяцев мужика не было! Ни во сне, ни наяву!

Я разделась и приняла ванну, которую предварительно мыла своими руками.

Кран в виде фаллоса меня слегка порадовал. Стоило опустить его вниз, как водичка прекращалась. Но стоило дернуть вверх, как тут же начиналась. Интересно, если я вдруг, буду звонить по поводу воды «на полшестого», меня сразу поймут? Или все-таки придется называть адрес?

– И вот что ты мне хочешь сказать? – я протерла трусами запотевшее зеркало, развешивая по плечам мокрые волосы.

Мое отражение смотрело на меня уставшими глазами.

– Ты же сама знаешь, что еще немного и фраза в протоколе: «Совершил в отношении потерпевшей действия насильственного характера», будет вызывать не ту реакцию, которая должна быть у следователя. И даже не сочувствие. А зависть! Зависть! Пора уже было! Пора!

Мое отражение соглашалось со мной.

– А то в последнем протоколе мы с дебильной улыбкой писали слово «раздел». И слово «имущества» мы как–то не учитывали! Еще немного и возбудимся, как уголовное дело, при виде симпатичного свидетеля, который к слову женат и имеет пять детей! – продолжала я.