– Господин майор, – обратился я к Полозову. – Разве силами гарнизона острога эту проблему нельзя решить?

– Что? – с понтом не расслышав, переспросил тот.

– Ваше высокоблагородие, – начал я. – Поймите меня правильно: я не боюсь и ни в коем случае не отказываюсь, просто пытаюсь понять. Ведь Ильменьский острог – это обычный типовой острог с гарнизоном в шесть десятков человек? Так?

Оба комбата уставились на меня.

– Так, – согласился Полозов.

– Они разве не обучены действиям на случай появления шуралеев?

– Обучены, – грустно кивнул Полозов.

Та-а-ак, а в чём подвох? Сам не догадаюсь, надо спросить:

– И почему же они сами не могут с ними справиться? Трое – это ведь, насколько я могу судить, не так уж прямо вот совсем проблема.

– Могут, – печально произнёс Егор Силыч.

Вообще ничего не понимаю:

– А тогда чего?

– Ну, а зачем самим-то, если ты есть, – возмущаясь чему-то, ответил за Полозова Щавелёв.

– Да? – кивнул тот. – Зачем самим?

– Подождите, подождите, подождите! – замахал руками я. – Ничего не понял. Давайте сначала. У них там объявилось три шуралея. Но не точно, что именно три. Так?

– Так, так, – закивали оба комбата.

– Дальше: своими силами они с ними справиться в состоянии?

– Ага! – подтвердил Полозов.

– Но почему-то не могут. Так?

– Не хотят! – вспылил Щавелёв. – Вот ты в этой… как её… Длинной Дубраве разогнал шуралеев. Ну-у-у. Значит, и у них там тоже разогнать сможешь! Понимаешь? Чего им самим-то утруждаться, раз ты есть?!

Вот это поворот!

Хотя, действительно, а чего им самим рисковать, если есть такой бравый поручик Кукушкин? Неустрашимый и непобедимый. Да ему эти шуралеи на ползевка.

Но тут уж ничего не попишешь: назвался груздем – лезь кузов и грузи.

– Так чего же мы ждём? – исполнился решимости я. – Люди там ждут, надо ехать!

Все трое просто прыснули возмущением.

– Кукушкин! – воскликнул Щавелёв. – Нихлябин – это кто угодно, только не офицер!

– Он и ротным-то был никудышным, – вставил Полозов. – А тут целый острог!

Ну, вроде бы проясняется:

– Ясно. Сам он, значит, рисковать не станет. Ну, да! Чужими руками жар загребать всегда безопаснее.

– Во-во! – подтвердил мою догадку Полозов.

– А тогда почему его на такой ответственный участок назначили? – задал я вполне логичный в данной ситуации вопрос.

– Не всё на свете Дмитрий Саныч самолично решает, – мрачно проговорил наш комбат.

– Да и некого тогда больше было предложить, – добавил Полозов.

– Лучше уж туда, чем в батальонные командиры бы вышел! – взвился Синюхин.

– Да как бы он вышел-то? – не согласился Щавелёв.

– Да точно также, прислали бы депешу с приказом, и всех делов! – рубанул Спиридоныч.

– И то верно, – согласился Полозов. – И так могло статься.

Я переводил взгляд с одного начальника на другого. Чёрт с ним, с этим Полуэктовичем! Делать-то что?

– Какие будут приказания, господин майор? – вытянулся во фрунт я.

Тот посмотрел на нашего комбата, почесал щёку и спросил:

– Долго тебе собираться?

Собираться-то не долго, только есть один момент…

– Ваше высокоблагородие, запасы голубой соли истощены. Личный состав будет вынужден вступать с неприятелем в опасно близкий контакт, что может вызвать неоправданно большие потери, – доложил я.

Полозов задумчиво посмотрел на Щавелёва:

– А что, Степан Емельяныч, голубой соли действительно нет?

Тот пожал плечами.

– Действительно, – подтвердил Спиридоныч. – Поручик Кукушкин при мне докладывал его высокоблагородию господину полковнику, однако, соль нам так и не была предоставлена.

– Так её запросто в лавке купить можно, – сообщил нам Щавелёв.

– Дорогая, поди? – предположил Полозов.

– Да не сказать, – пожал плечами Щавелёв.