Ноябрю. Разрежь сердцевину. Яблок спелых – обычный путь…
Дай же ангелу отдохнуть? И зашить облаков рванину
Просто выстрели прямо в спину всем ветрам!
Дерзающим – дуть. Под ребро. Просто так… Навылет.
Посоли краюшку небес. Пусть потом он из сумки вынет…
Пару спиц… Синиц? Тонкий крест
Из ветвей продрогшей рябины.
Дай ему отдохнуть слегка.
Просто выстрели прямо в спину,
В ямку пятого позвонка
Строфы?!
Терновник
…Не видел он пленительней зверей,
И куст не полыхал стремительней и ярче
Чем тот терновник – ввысь, прокисший тот елей…
Не злись, запомни лишь, что растерялся мальчик
И по ветру нетленный звон развей – строфы..
Не видел он светлей того ручья.. И не пил вод,
Что солоней забвенья… Он просто сочинял стихотворенье
В котором есть портрет твой.. без вранья…
Масло Нефертити
Какая клятва, запахи Венеций? Не путай с рыбой…
Не молись богам. Пуанты выброси! Поедем в Амстердам?
Там море в ожидании – погибло…
Продрогло море. Дерзкие духи. В них Парфенон
И масло Нефертити. Волос густых разматывает нити
Не слепнущее солнце… В кимоно декабрь зябнет
Года окончанье… И запахи Венеций. И прощанье
Дописано. Иного – не дано.
Химера. *Яшмовая гамма*.
Крещен академической химерой,
Богиней звал – и в шутку, и всерьез.
И целовал, слегка наморщив нос…
И ночи были – словно символ Веры…
Крещен академической богемой,
Взлелеян ею, блеском – истомлен…
Но – дерзко чищу
Яшмовую гемму,
Где хрупкий лик твой
Нежно обведен
Резцом…
Письмена
Я рвусь к тебе, как рвется к жертве зверь, *
Как рвутся к небесам холодным – звезды.
Прими в ладонь меня? Еще не поздно?
Тарелку с хлебом – выстави за дверь…
Я рвусь к тебе, как ветер к облакам,
Как нота, еле слышная, к октаве.
Как жерло, обжигающее, к лаве,
Как змий к его исторгнувшим садам.
Я рвусь к тебе, как соль к морям библейским,
Как полдень к остывающим камням.
Прими меня, подобно письменам,
Затертым, непрочтенным, арамейским…
________________________
Венчание
Нас венчали не дважды, четырежды купол звенел..
А на сером граните: ни хлеба, ни ягод, лишь – плесень.
Я ушел в декабри. Но слегка на пороге присел,
Менестрель и чудак, и не знал, что продолжится песнь,
Что я пальцы твои отогрею в созвучьях строки,
Отточу карандаш, не роняя ни стружки, ни крошки.
Назовусь твоим ангелом там, в изголовье тоски,
И закапает мед с оловянной, обугленной ложки…
Нас венчали не дважды, четырежды пламя свечи
Загоралось в эдеме, оплавлено зеленью яблок.
Было горько и сладко. Медовый декабрь горчит.
Отдает розмарином, травою влюбленных и храбрых…
Стигматы
Не опускай ресниц, не надо!
Стигматам сладки поцелуи.
Забудь, что я тебя ревную,
Что снегири, здесь, у ограды,
Вкуснейшим яблоком упали
В снегов истаявшую крошку,
Я был поэтом – понарошку,
Тристаном стал. Почти что – всуе…
Почти напрасно! Соль земную
Я опущу небрежно в чашу…
Забудь, что я тебя ревную,
Что строчки алым соком крашу
Заката… Он в жару и бредит…
О, девочка, мой яростный роман,
Не боль моя, не снег. Безгрешный ангел.
Наполни до краев пустой стакан..
Отдай ему пятак? Я в прошлой жизни занял..
Он не тяжел, и глаз мне не закрыл,
И Стикс не горек был, рябина та – погорше!
О, девочка, не верь, что разлюбил..
Записывай свои простые строчки.
О, девочка, мой сладостный роман,
Моя звезда в непостижимых далях.
Меня – забудут.. Нежно на скрижалях
Твои напишут строфы…
4Веточка, я просто уверена, что Адресат получил Ваше послание, обнял, прижал к себе, поцеловал каждую буковку и подумал: «Ничего ты не понимаешь, моя далёкая Звезда… Отсюда мне уже всё видно: это я слишком прост для твоей тёплой изысканности… Ты мне очень нужна, но я жду тебя нескоро… А не чувствуешь моих прикосновений, запаха моего… Из такого далёка они… Но тут мне хорошо – утешься этим.