Натягиваю полосатые чулки, застегиваю пряжки туфель, потрошу портмоне и прячу купюры в потайной карман, пришитый к нижней юбке. Кажется, это большие деньги. Даяна столько в глаза не видела.

Документы… у Даяны их нет. Хозяйка борделя обещала сделать, когда отработает свой долг. Пока же на прогулках по городу “феечка” показывала полицейскому патрулю брошку в виде затейливой розы.

Брошка сияет и переливается алым. Это не отраженный свет газового рожка, он идет как будто изнутри. Я зачарованно протягиваю к ней руку. 

“Магия, - подсказывает чужая память. - По ней всегда можно найти девочку”

Отдергиваю руку. Ну уж нет, такого добра мне не надо. Хотя… 

Пригодится. 

Сваливаю еще пару платьев и белье на покрывало, делаю скатку и пристраиваю за спиной, на манер рюкзака. Больше брать нечего. Сбережений у Даяны нет, заработанные деньги отбирала мадам - в счет “долга”, а скопленная из чаевых заначка давно ушла на зелье. 

Кстати, зелье… 

При виде трубки рот наполняется горькой слюной. Это тело помнит, как хорошо и легко становится после хашимы, и сейчас руки сами тянутся к привычному утешению. Я до крови прокусываю губу, швыряю трубку на пол и ломаю прицельным ударом каблука. 

“О нет!” - отзывается что-то внутри горестным стоном.

- О да, - вслух возражаю я. - Больше не притронусь к этой дряни! 

Сухость в горле намекает, что сделать это будет куда труднее, чем сказать. Но я подумаю об этом позже. 

***

Покинуть бордель не так-то просто. 

Из главных ворот меня никто не выпустит. Двор окружен двухметровой изгородью с острыми железными штырями поверх. Как в тюрьме, только колючей проволоки не хватает. Калитка черного хода заперта. 

Я перебираюсь через забор, вскарабкавшись по растущему рядом дереву. Это не так-то просто - в прошлой жизни я иногда ходила на скалодром, и вполне уверенно брала трассы шестой категории, но это тело не тренировано, не умеет правильно подтягиваться и ставить ноги. К тому же начался откат от наркотика - конечности противно дрожат, во рту сухо, как в пустыне. Волнами находит дурнота, но я упрямо лезу, нащупывая босыми ногами едва заметные неровности в коре. 

Наконец, верхушка ограды, увенчанная заточенными железными штырями. Можно обуться, спрыгнуть на брусчатку

Сколько у меня времени? 

От пары часов до всей ночи, бывало клиенты оставались с девицами до утра. Но если Бурджас очнется и сумеет поднять шум, поиски начнутся гораздо раньше. 

На вокзале, несмотря на поздний час, кипит жизнь. Снуют и перекрикиваются носильщики, пассажиры толпятся в зале ожидания. Рабочие в картузах, дамы в длинных платьях и их спутники в цилиндрах. Одежда и обстановка напоминает земную конца девятнадцатого века, но в топке паровоза под сдерживающими печатями тихонько фырчит огненный элементаль, а в глазах рябит от разноцветных магических плетений. 

Замираю, увидев в другом конце зала золотоволосого хрупкого мужчину с острыми ушами. Офигеть, это эльф! Живой, настоящий эльф, как в кино!

И не только эльф - подсказывает память. На улицах Арса не редкость встретить гномов, гоблинов, орков… Хотя людей больше всего, как любом человеческом государстве. 

Я отвожу взгляд, чтобы не пялиться на эльфа. И подхожу к окошку кассы.

- Куда идет ближайший поезд? И когда? 

Барышня за стеклом фыркает.

- Тавра. Ночной почтовый отправляется через полчаса. Расписание для кого висит? 

- Для тех кто умеет читать, - на автомате отвечаю я, и прикусываю язык. 

Чем больше препираюсь, тем скорей меня запомнят. К тому же читать Даяна умела, значит, умею и я. 

Тавра - это отлично. В столице проще затеряться. 

- Один билет в третий класс, - протягиваю монеты, но девушка снова фыркает.