Маг кивал.

– Ну, а всё-таки? – спросил он. – Не первый же год Вы здесь сидите. Чем из того, что мы можем Вам предложить, Вам нравится заниматься?

Это был сложный вопрос.

– Теорией, – сказал я. – Когда я понимаю, о чём она. Сбором данных. Выездной практикой… Всем понемножку.

Шеф кивал, глядя в чашку. Было тихо. «Ему ничего не стоит наколдовать себе чаю, – отстранённо подумал я. – И чашку. И самовар. И шкаф со специями – держу пари, что на любой вкус. Почему же тогда все старшие маги в один голос твердят, что чай не из настоящего чайника – подделка без вкуса и запаха?»

– Одного не могу понять, – чародей заговорил вдруг тихо и медленно, роняя слова так, словно обращался к себе, а не ко мне. – Что Вас так сюда тянет? Я готов дать Вам любую работу, какую хотите – но Вы не хотите и продолжаете хвататься за всё, что предложат, и всё стараетесь делать усердно, словно бы на оценку. Я б ещё понял, если бы у Вас не было ни ума, ни фантазии, ни таланта – так есть же!.. Но, если Вам всё равно, чем заниматься, почему Вы всё ищете повод сбежать с работы до конца рабочего дня, а потом возвращаетесь, словно бы у Вас и там тоже никаких дел нет? Что Вас гонит сюда? Или отсюда? Или, может, оттуда? Почему Вы всё время делаете лицо «не моё, не моё, не моё»?! Что с Вами не так, Максим Андреевич?…

Я сидел и боялся дышать. «Попил чаю…» – неслось в голове. Шеф с шумом выдохнул.

– Извините, – пробормотал он. – Наверное, не стоило вот так вот, вслух… Не хотите ничего говорить – в конце концов, Ваше дело. Претензий я к Вам не имею, не думайте, работаете Вы хорошо, просто… Понесло меня на ночь глядя. Вы уж простите старику его странности, хорошо?

Я сделал движение, чтобы подняться:

– Я вам мешаю?

– Не то чтобы… Хотя у Вас, насколько я помню, завтра тоже большой, длинный день.

– Да, – кивнул я, вставая. – Семь пятнадцать, девятая станция, «Клыки вервольфа».

Шеф глядел прямо перед собой.

– Выбрали персонажа? – спросил он отсутствующим тоном.

– Да, – кивнул я. – Пойду паладином, чтоб защищать эту… Туристку.

Маг сидел неподвижно.

– От кого? – спросил он хрипловато.

– От злых всяких… – сказал я. – От тёмных.

Аполлон Артамонович поднял на меня взгляд – в своём светло-сером костюме он сейчас был похож на угрюмого голубя или выцветшего унылого попугая.

– А если она сама злая? – спросил он.

Я уже бочком пробирался к двери, но при этих словах встал как вкопанный:

– Простите?

Волшебник выдохнул через рот.

– Вдруг Ваш кодекс запретит Вам её защищать? Вспомните сегодняшний случай: мы ведь не знаем…

У меня в горле сгустился комок.

– Мне срочно надо быть злым? – спросил я.

– Понятия не имею, каким Вам следует быть, да и не моё это дело, – маг говорил отрешённо, вновь глядя в стену перед собой, словно в комнате, кроме него, никого больше не было. – Это уж Вы решайте, пожалуйста, сами. Я знаю лишь, что мне совершенно не надо, чтоб завтра утром Вы первым делом убили бы свою туристку из каких-то там идейных соображений… Ну, или она Вас, что более вероятно.

Повисло молчание. Было слышно, как в камине потрескивают дрова.

– Я… Подумаю, – наконец, сказал я.

– Буду Вам очень признателен.

– Спасибо… За чай.

– Пожалуйста. Я вымою чашки.

– Что ж, – я взялся за ручку двери. – В таком случае… Всего доброго?

– Всего доброго, – кивнул шеф. – Спасибо, что заглянули.

Я раскрыл дверь и шагнул в темноту коридора. Троллейбусы наверняка уже не ходили, а значит, нужно было думать о том, как выбираться из уснувшего Китежа.

– Я Вас подброшу, – раздался у меня за спиной голос шефа.

– Спасибо, я сам… Как-нибудь… – растерянно пробормотал я, оглядываясь: вокруг меня была стоянка такси на главном въезде в Сказку, и лишь за моей спиной тихо щёлкнул замок в двери библиотеки.