– Это не такая трудная задача, не море выпить.

Он смеется и приглаживает указательным пальцем вандейковские усы, которые придают ему, в его двадцать пять лет, более зрелый и солидный вид.

Широкие копыта Красавчика цокают по мощеной кирпичом дороге, вдоль которой стоят дома Эперне. Моя самая любимая на свете улица. И все же мы едем не туда.

– Ой, нет, мы уже едем не туда. Должно быть, я не заметила поворот на Шиньи.

– Не беспокойтесь, мадам. Сейчас вернемся. – Он поворачивает Красавчика.

– Просто не знаю, как это я ухитрилась пропустить поворот. – Мои пальцы в перчатке прижимаются ко лбу, я закрываю глаза. За последние месяцы все так переменилось, что я даже не могу найти мой дом. А еще собираюсь начинать новое дело.

Он деликатно молчит, потом негромко кашляет.

– Какие потрясающие особняки. Кто в них живет?

– Да, они впечатляют, правда? – Я прихожу в себя. – Это дома шампанского, в них живут семьи и принимают клиентов. Перрье-Жуэ, Мумм, Моэт и Бойзель.

Высокие железные ограды, за ними мраморные особняки. Служанки метут дорожки, лакеи вычищают породистых лошадей, кучера моют кареты, садовники подравнивают зеленую изгородь. Я представляю себе, как хозяева и их гости садятся за обед из пяти блюд с белой спаржей, трюфелями и куропатками и запивают деликатесы лучшим кюве.

– Вы любите шампанское? – спрашиваю я Васнье.

– Я пил только креман[3] на свадьбе кузена. Шампанское на вкус другое?

– Как будто пьешь золото. – При воспоминании о шампанском у меня зудит нёбо. – Шампанское, которое подают за этими мраморными стенами, играет на языке. Когда глотаешь его, оно щекочет пищевод и насыщает все тело счастьем. – Тут меня озаряет. – О-о, вот наш поворот.

Луиза теребит длинные уши Феликса, а они шевелятся, прислушиваясь к звукам, даже когда у кота закрыты глаза.

Васнье глядит на них.

– Я никогда еще не видел такого кота. Как вы его называете, мадемуазель?

– Феликс – матагот. – Луиза поднимает кота за передние лапы, его долговязое тело болтается в воздухе.

Васнье хмыкает и хмурит брови.

– Как известно, матаготы – опасные существа, убийцы. Вам надо избавиться от него.

– Феликс – подарок от нашей подруги, – говорю я, вспомнив про мадам Клико.

– Подруги или врага? – Васнье встряхивает вожжи.

– Во всяком случае, он хорошо ловит мышей. – Я нервно смеюсь.

– Впереди черные тучи, – говорит он. – Долго мы пробудем в Шиньи?

– Нет, недолго. Мне просто нужно проверить, все ли в порядке.

* * *

Светлые рощи и густые леса окружают обширные виноградники Шампани. Красавчик переезжает через подгнивший деревянный мост, отчаянно нуждающийся в починке. Его копыта стучат по неровной дороге, которую нужно выровнять и засыпать гравием, если я не хочу, чтобы дорога превратилась в реку при первом же дожде. Кабриолет попадает колесом в яму, и Красавчик испуганно пятится и ржет. Луиза кричит; я прижимаю ее и Феликса к груди. Мне кажется, что у нас сломалось колесо. Но Васнье не теряет хладнокровия и хлопает Красавчика по крупу. Вскоре мерин уже карабкается с нашим кабриолетом на холм.

Сквозь кроны буков я вижу наш дом.

– Походит на шале, – говорит Васнье. – Высокие, крутые крыши, французские двери.

– Луи предоставил мне заниматься дизайном. – От бука отломился большой сук и разбил окно столовой. Луи моментально починил бы его, а теперь мне придется заниматься этим самой.

У меня сжимается сердце, когда Васнье останавливает кабриолет; в душе борются счастье и печаль. Я еще не была здесь без Луи. Невольно останавливаюсь и думаю: первый раз без Луи. Слишком много сердечной боли.

Васнье снимает с кабриолета Луизу и Феликса в корзинке. Я делаю несколько шагов к двойным ореховым дверям, вставляю ключ в замочную скважину, и дверь со скрипом открывается.