С детьми я ещё не попадал, я всегда предохранялся, но уже привык к тому, что всем людям, узнавшим о том, что я богат, сразу становится что-то от меня нужно. И здесь наверняка то же самое.

Я даже матери этих детей не помнил. А с фотографии на меня смотрит рыжая кудрявая девочка и мальчик блондинистый.

Я мог бы просто выкинуть это из головы. Или звякнуть юристу – он бы все пробил.

Но я перечитал письмо. В нем… Столько безнадёжности было. Словно она и не просит ни о чем дня себя. Ни денег, ничего. Только помочь детям, хотя и это по факту тоже огромное дело.

– Наивный старый пень, – сказал я себе. – Ты до сих пор веришь в лучшее в людях?

Не верил, нет. Давно. Но зудело изнутри, не давало покою. И на проекте, как раз, запара – городские власти вздумали судиться за этот клочок земли, стало быть, пока все не решится, я не очень то и нужен. У меня юристов и прочих умных людей тьма, я их для таких дел и нанимаю.

И я…поехал. Уже там, в небольшом городке в стороне от моря вспомнил – было дело. Был я тут проездом, меня постоянно по работе мотало. И девушку вспомнил. Невысокая такая, милая брюнеточка, работала на ресепшен в гостинице. Такие случайные связи явно не мой формат, но все же…ночью штормило, выл ветер и дождь по крыше стучал, девушка была хорошенькой, и все печалилась о дочке, которую с соседкой оставила. И случилось то, что случилось. Если все сойдется, так и не без последствий случилось.

Гостиница не изменилась ни на йоту.

– А где у вас такая, – я обрисовал руками. – С грудью… Темненькая.

Дородная женщина за стойкой вздохнула, подперла солидную щеку такой же солидной ладошкой.

– Анька? Так померла она… больше месяца уже как.

– А дети?

Женщина глянула на меня подозрительно, но по традиции уже, в этом городке бушевал шторм, ей явно скучно было, и она продолжила.

– Их сначала в приют забрали. Есть у нас временный, живут до распределения. Потом нарисовалась сестрица и их забрала. У самой похоже, ни кола, ни двора, так и живут в избушке. Хотя знаете, когда уезжала, двенадцать лет назад, тут такой скандал был… Анька сказала, что на порог родного дома её больше не пустит. А эта, значит, профурсетка ей говорит – и не надо, я все сама куплю и заработаю. Видать, не очень-то и получилось, а гонору сколько…

Я озадачился. Можно было уехать, меня явно не ждут. Но вопрос надо решить, он, как нарыв, может просто созрев лопнуть. И тогда всем плохо будет, а мне особенно. А я люблю, чтобы хорошо.

Номер был тёмным, и вроде тот же самый, что и в прошлый мой приезд, когда я застрял тут по воле случая и шторма. Ветер стучал я в окно, спать бы, да никак не спалось. Куртки я с собой не захватил – весна в этих краях обычно жаркая, поэтому до машины бежал под дождём. Все узнаю на месте. Адрес у меня есть, настроил навигатор и поехал, сражаясь с ветром.

Дом тоже тёмный – ночь. Одно окно только светится, за ним едва заметное движение, значит – не спит. Машину пришлось бросить за забором и пробираться к дверям под раскаты грома. Стучу требовательно, и удивительно, мне открывают сразу, словно ждали.

– Вы кто? – выпалила удивленная девушка. – Что вам нужно?

А я стою, смотрю на неё, как дурак. Совсем на сестру не похожа. Блондинка. Руки на груди скрестила, словно прячется от меня. Глаза серые, глубокие. Красивые губы чуть изогнуты, словно она раздумывает, улыбнуться ей, или не стоит.

А в глазах все же страх.

– Папа, – улыбнулся я, хотя в мыслях не было взять и вот так ошарашить. – Двойняшек.

Она отшатнулась. Красивый рот округлился буквой О, наводя на крамольные мысли. И вообще вдруг подумалось – хорошо, что приехал. Сидел бы там, судился. А здесь шторм и девушка, которая явно заслуживала места в моих мыслях.