Она начала часто оставаться «у подруг» на ночь, по какой-то причине вдруг решила, что должна ходить в институт, только тогда, когда ей этого захочется, и так как мы оплачивали ее учебу, у меня возникали разногласия касаемо ее принятых решений.

Я пытался до нее спокойно донести что подобный подход к обучению не приведет к положительным результатам и в моменте она меня словно понимала, но потом ее будто вновь подменяли, и она все повторяла вновь.

Она считала себя слишком взрослой и причиной ее поведения, был ее взрослый кавалер, и наше с Аленой представление, что Надя достаточно самостоятельный человек и далеко не ребенок.

Оказалось, что мы слегка опережали события.

После очередного разговора которой перерос в разговор на повышенных тонах, я узнал от дочери что мы друг друга не понимаем.

Она сказала мне что я никудышный отец, если я не могу доверить своей дочери ее жизнь, и о том, что у нас с Аленой нет таких отношений, как есть у нее с ее новым парнем. Для Нади, мы в тот день вместе с Аленой, были бездушные роботы, которые занимаются только своими делами и пытаются испортить жизнь дочери, своими желаниями на ее будущее, которого ей, «совсем не нужно» – как она тогда сказала.

Меня это конечно рассердило, и я, просто встав из-за стола, предложил ей съехать от нас.

Я понимаю, что сказал это с горяча, а она на эмоциях согласилась с моим предложением, но я не рассчитывал, что она это сделает думая, что ее ответ тоже с горяча, но, когда это произошло, я убеждал себя в том, что все это ненадолго и как только она перебеситься, все вернется на свои места.

И как бы я не был зол на нее мне пришлось обратиться за помощью к Кириллу, потому что я уже знал через своих людей что за новый парень был у Нади.

Оказалось, что это был все тот же сын моего покойного друга, которого в девяностых вместе с женой застрелили в собственной квартире.

Я помог когда-то Вадиму найти новую семью, а теперь еще и найти подругу, которая была моей любимой дочерью.

Без каких-либо уточнений, я вскользь, попросил тогда Кирилла поговорить с человеком, который может встретиться ему среди его знакомых, хотя я конечно прекрасно знал, что Киря очень хорошо общается с Вадимом, но не стал ему говорить конкретные имена «возможных знакомых».