Путём неимоверных усилий, не покладая насосов и покладая звонки, денно и нощно выезжая в поля, где отсутствуют оборудованные велодорожки (к слову, отсутствуют они не только в полях, но и во всём раб. посёлке) и стайками прикладываются употреблять алкогольные напитки и отдыхать после употребления алкогольных напитков сельские дерибасы, к ноябрю бесы смогли довести свой рейтинг до порядка семнадцати тысяч двухсот сорока трёх с половиной очков (17 243,5 points), тем самым выиграв электоральную кампанию и продвинув Ставрогина в должность рабоче-поселкового шерифа.

В день восшествия Ставрогина в чертоги рабоче-поселкового шерифа, бесы решили устроить ночной велопарад. Меня пригласили в качестве почётного гостя, и, уходя на бисиклетный шабаш, я сказал жене: «Ну, надеюсь, новые времена наступили, и мы вдоволь наедимся кильки в томатном соусе».

На единственном балконе единственного в рабочем посёлке двухэтажного дома из силикатного кирпича стоял Ставрогин и держал речь. Но, увы, вождь бесов был глухонемым, поэтому общался с собравшейся толпой исключительно жестами и нечленораздельными звуками. Вдобавок, во рту Ставрогин держал кусок рязанского сыра пармезан, а в другой вытянутой руке у него была зажата велосипедная цепь. И когда один крикнул: «Ымбму!», миллионы ответили перезвоном велосипедных звонков, а некоторые даже жали на клаксоны. Этим одним, естественно, был глухонемой Ставрогин. А миллионы – все двенадцать велосипедистов нашего рабочего посёлка и пятилетний Миша на своём трёхколёсном лисапеде, которого отпустили на ночной велопарад родители, только в связи с тем, что не застали начало новых времён и продолжали прибывать в длительном запое.

После приветственного возгласа мямленья и ответного звона, участники велопарада подожгли обмазанные машинным маслом велосипедные цепи и поехали к зданию ратуши, в народе высокопарно именующейся сельсоветом. По дороге длинной в пятнадцать метров не справился с управлением и заехал в канаву опытный велосипедист Куцевол и переломал себе конечности. От испытанной травмы опытный велосипедист скончался на следующие сутки.

Всем хотелось что-нибудь поджечь. Вначале взоры бесов мысленно устремились на дом культуры «Красный Факер», но, оказалось, что его ещё не восстановили после предыдущего пожара. Затем бесы решили спалить все книги, направленные против велосипедного движения, из находящейся тут же, на площади перед сельсоветом, библиотеки. Вышло так, что в местной библиотеке хранилась всего одна книга, косвенно связанная с победившими бесами – «Энциклопедия юного велосипедиста» за 1977 год. Её решили не поджигать, а провозгласить своей Конституцией, иными словами, основным законом победившего движения.

За неимением более достойных претендентов, придали огню велосипедиста Автономова, как самого старого участника сообщества. От полученных ожогов Автономов скончался одномоментно с Куцеволом.

Двухколёсный шабаш после пиромании и утверждения основного закона вошёл в приемлемые рамки. Ставрогина назначили велофюрером всего рабочего посёлка; рабочий посёлок имени Скотного Двора переименовали в Велорайх (аббревиатура расшифровывается, как Велосипедное районное хозяйство); гимном выбрали песню «Я буду долго гнать велосипед, в глухих лугах его» на слова Николая Рубцова в исполнении Александра Барыкина, в которой строчка «в глухих лугах» предварительно благоразумна заменена на «в слабослышащих лугах»; растлили пятилетнего Мишу вместе с его трёхколёсным лисапедом; вместо стяга укрепили красный флаг с белым кругом посерёдке, в котором было заключено чёрное велосипедное колесо с чёрными спицами; не оставалось ничего иного, как принять в качестве герба чёрного двуглавого орла из Вархаммера, держащего в лапах чёрное велосипедное колесо с чёрными спицами. Это немного отдавало цыганщиной, но в политике зачастую надо идти на компромиссы.