– Жертва Эона Траска позволила нам с вами собраться сегодня в этой аудитории, – заканчивает за него мадам Онри. Ченек печально глядит на свои руки, сложенные на столе, пока яркие витражи заново вырастают из эфира, занимая своё законное место в лектории. Пульсирующий, полный жизни день за его стенами кажется теперь потусторонним и нереальным. – Кто знает, сколько ещё открытий и благ мог бы подарить нам этот выдающийся человек, сумев он добраться с остальными до нашего с вами родного Арка, когда-то известного лишь как GJ 1003 b. Впрочем, гораздо больше об этом вам сможет поведать профессор Залтан с кафедры астрознания. Есть ли у кого-нибудь вопросы?

Вопросы есть, и один из них кажется мне заслуживающим отдельного внимания. Парень с печальными чёрными глазами, сидящий слева от меня, интересуется, что произошло с разумными организмами, заселявшими планету до прибытия людей.

– Действительно, – размышляет мадам Онри, – сложно представить, что планета с идеальными для нашего существования на ней условиями оказалась, что называется, вакантной и не располагала формами разумной жизни. Однако вы, возможно, удивитесь, узнав, что одной лишь благоприятной среды далеко не достаточно для образования на планете развитых живых организмов, коим является человек. Совокупность внушительного списка факторов должна совпасть одномоментно таким образом, чтобы это произошло, и за всю хронику нашей Вселенной единственным подобным и полностью изученным случаем является Земля. Что касается Арка, тем более удивительно, что первые люди обнаружили на нём виды, хоть и не разумные, но всё же достаточно эволюционировавшие по меркам земной науки. Так, ближайшим к нам с вами родственником, живущим на Арке ещё до Большой Миграции, был примат, который всем вам знаком как кламамгутан.

Рядом с профессором материализуется виртуальная лохматая обезьяна, которая тут же принимается скакать по лекторию, истошно крича и наводя ужас на слабонервных ювенатов. Я вижу, как лицо Ченека стремительно бледнеет от страха. Другие, наоборот, смеются. По велению мадам Онри кламамгутан, занятый прыжками с одного стола на другой, исчезает так же внезапно, как и появился.

Как только ювенаты успокаиваются, поток вопросов возобновляется.

– Профессор, – обращается девушка с изящными серебристыми протезами пальцев на обеих руках и длинными перламутровыми волосами, – значит ли это, что нам удалось осуществить план Эона Траска в отношении искусственного интеллекта и исключить связанные с ним риски?

– Прекрасный вопрос, – замечает мадам Онри. – Едва ли сам Сейвер мог мечтать о том, что спустя миллениумы после его смерти все важные решения за нас будет принимать искусственный интеллект. Человечество прошло долгий, извилистый путь от недоверия к ИИ и до полноценного сотрудничества с ним. Как видите, здесь, на Арке, мы добились такого уровня благосостояния, безопасности и уверенности в завтрашнем дне, который землянам не мог и сниться. И всё это благодаря тому, что в определённый момент хроники наши предки решились полностью доверить своё существование ИИТ. Поэтому, когда кто-либо из вас в следующий раз задастся вопросом, правильно ли они поступили, оглядитесь вокруг и подумайте: стоит ли наша самостоятельность возвращения в тёмные времена хаоса и беспорядка, когда люди боялись разумных технологий и были вынуждены полагаться только на себя?

Летом я жевал бы свой слоёный пан с доремом, сидя за одним из столов открытого кафетерия на южной стороне Ювениса, но сейчас я стою, прислонившись спиной к одной из холодных колонн аквона и погрузившись в гипнотическое журчание веселящейся в нём аквы. Хотя я знаком с хроникой Сейвера в мельчайших подробностях, лекция мадам Онри (а возможно, дурманящий блеск соларных кристаллов на полу лектория) произвела на меня эффект капсулы транквилла: мне хочется поскорей покончить с оставшейся программой на сегодня и оказаться в уединённости собственной комнаты внутри родного убикора, где тихо, спокойно и думается легче.