Но, позже оказалось, что было так просто, потому что не любила.

Первое – настоящее чувство имеет свойство накатывать нежданно, внезапно, буквально ударяя обухом по затылку – по крайней мере, так было с Таей.

Их знакомство оказалось спонтанным и весьма романтичным, вполне в духе поэзии двадцатого века, которую Тая любила: вечерело, солнце закономерно клонилось к линии горизонта, и зной отступил, как вдруг – в одно мгновение небо потемнело, заволокло тяжелыми, черными тучами. Такая смена погодного настроения, по мнению Таи, была вполне свойственной легкомысленному маю. И все же, внезапный весенний гром, как и последующий проливной дождь, стал полной неожиданностью для уличных прохожих, и для Таи тоже – в тяжелой сумке не нашлось места зонту, ведь метеорологический прогноз обещал исключительную ясность. Как только упали первые капли – тяжелые, размером почти с монетку, и вмиг запахло остро: озоном, свежим ветром, что нетерпеливыми порывами взметал волосы, улица опустела. Люди укрылись от непогоды в подземке метро, случайных кафешках, под козырьками подъездов, зная: ливень, по сравнению с монотонным дождиком и бесконечно унылым, стылым, серым днем, быстро заканчивается. Тая не придумала ничего лучше, чем укрыться под деревцем в близлежащем заброшенном парке. Шагнула с проспекта, по пути доставая из сумки глянцевый интерьерный журнал, чтоб прикрыть голову, но тут небеса разверзлись в полную силу: Тая вмиг промокла до нитки, и еще не пролистанный журнал оказался безвозвратно испорчен. Девушка побежала, почти не видя дороги из-за пелены дождя. Под деревом, что выбрала для убежища, уже было занято. И взгляда, брошенного на мужчину вскользь, хватило, чтобы ощутимо сбилось дыхание. Он пытался отжать пиджак, но бросил эту затею, едва Тая прислонилась спиной к шершавой коре.

– Приятного вечера, – сказал незнакомец и улыбнулся.

Тая посмотрела в его глаза, и поняла, что пропала.

Такое случается – раз на сто тысяч случайных встреч, или даже на полмиллиона. Да, подумала Тая, просто смотришь в лицо, на черты, и впитываешь, фотографируешь, делаешь визуальный слепок. Чтобы потом – много позже анализировать и думать, а пока – только смотреть и внутренне замирать. Чувствовать, как по телу разливается странное, почти алкогольное тепло, как учащается дыхание, и язык почему-то предательски прилипает к нёбу – сказать в ответ остроумную реплику оказывается совершенно невозможно. Такое внезапное влечение, безграничную симпатию в народе называют «химией», и только теперь Тая поняла – не врут: химия и есть.

Девушка склонила голову набок и, улыбнувшись, кивнула.

Он стоял к ней лицом, прислонившись плечом о ствол дерева. Вокруг громыхало, небо и округу озаряли белые вспышки молний. Вкусивший воли ветер, азартно нагибал кроны старых деревьев, заставляя те натужно скрипеть. С веток сыпались обломки, листья.

– Мы с тобой два идиота, – вдруг сказал он.

– Почему? – удивилась Тая.

Посмотрела смело, вопросительно.

– Потому что только дурак не знает: прятаться под деревом в грозу, значит искать скорой встречи с Создателем. Я не спешу к нему на суд, а ты? – и, не дожидаясь ответа, протянул руку, – идем.

Тая посмотрела на протянутую ладонь, затем на незнакомца, и, не особо раздумывая, вложила свою холодную руку в его – обжигающе горячую наощупь.

– Готова? – отошел от ствола, подводя к краю лиственного навеса.

Тая кивнула.

– Тогда – бежим!

И они побежали.

Тая не знала, что можно влюбиться за полчаса. Смеялась, читая глупые истории в сети, крутила пальцем у виска, когда по телевизору показывали очередную слезливую мелодраму. И вот, смотря в серые глаза, ощущая кожей теплую ладонь, чувствовала, что ее сердце то сладко замирает, то вдруг частит. Приятно было находиться рядом, вдыхать древесный, терпкий запах незнакомца – ветер пригоршнями приносил аромат его парфюма: уже раскрывшийся букет сандала и древесной коры, не такой остро-пряный, как в начале композиции. Легко и беззаботно оказалось слушать его баритон, следовать туда, куда так уверенно ведет.