– Как вас зовут? – спросил мужчина, подавая ей чашку с кофе.

– Эмили, – тихо ответила она, садясь рядом.

– Я хочу знать полное имя.

– Эмили Корделия Мейсон Брокингер, – торопливо перечислила она. – А вы, сэр?

– Клауд Райдер.

– Простите?

– Рай-дер. И что вы здесь делаете?

– Иду. – Заметив, что губы Клауда тронула улыбка, Эмили нахмурилась. – Мы направляемся к горам.

– А точнее?

– Идем в Сан-Луис-Вэли.

Клауд тихонько рассмеялся.

– Не пойму, что тут смешного?

– Просто я вспомнил, что ответил мне ваш малыш, когда я задал ему тот же вопрос. Он сказал: «Сэндли». К тому же вы идете не в ту сторону.

– Чепуха! – не терпящим возражений тоном отрезала Эмили. – Я иду на запад.

– Верно. А Сан-Луис-Вэли находится на юге, и ехать до него несколько недель.

У Эмили упало сердце. Можно себе представить, сколько придется идти туда пешком. Она как-то сумела убедить себя, что стоит только им с Торнтоном добраться до гор, и с ними все будет в порядке. Теперь ей ужасно хотелось заплакать, однако проклятая гордость, присущая всем янки, не позволяла выказать слабость перед совершенно незнакомым человеком.

Клауд с интересом наблюдал за попытками девушки взять себя в руки. Она гордо вскинула голову, и жест этот показался ему настолько забавным и в то же время решительным, что он не мог не восхититься ее мужеством. Девчонка определенно не собиралась подавать вида, насколько ей больно, и Клауд мог это только приветствовать.

– Значит, я не прошла еще и половины пути…

– Все зависит от того, откуда вы вышли.

– Вообще-то из Бостона, но пешком идем только два дня.

– С вами что-то случилось?

– Индейцы напали на обоз. Они убили всех.

Теперь Клауд понимал, почему ее мучают по ночам кошмары.

– А как спаслись вы и этот мальчуган?

– Меня в тот момент не было в лагере, а почему индейцы пощадили Торнтона, я не знаю. Он так толком мне ничего и не рассказал.

– Папа спрятал меня в яме, – неожиданно подал голос малыш. – Сказал, что я должен сидеть, пока все не кончится. Я и сидел.

Эмили едва не разрыдалась: слишком свежа была боль утраты. Сколько погибло друзей! Она вспомнила родителей Торнтона, молодую чету Сиерсов. Они так надеялись поскорее начать новую жизнь, строили грандиозные планы…

– Мне очень жаль, мэм, – сочувственно проговорил Клауд. – И сколько их было?

– Почти двадцать человек.

Эмили взглянула на свои ладони. Они все еще саднили оттого, что пришлось копать столько могил.

– Потом вы взяли мальчика и отправились на запад?

– Да. Через два дня.

– А почему не сразу?

– Потому что мне пришлось хоронить убитых. Это была нелегкая работа от рассвета до заката.

– Вы похоронили всех? – тихо спросил Клауд.

Эмили поняла, что он удивлен.

– Двадцать могил мне бы вырыть было не под силу. Я подумала, что ничего плохого не случится, если родственников я положу вместе.

Она передернула плечами.

– Ну что за глупость, черт побери! – Клауд бросил на нее осуждающий взгляд.

– Я поступила по-христиански, сэр. А что еще мне было делать? – Эмили почувствовала, как ее охватывает злость. – Оставить на съедение шакалам?

– Вот именно.

Заметив, что Эмили с ужасом смотрит на него, Клауд безжалостно продолжил:

– Послушайте, глупая вы женщина. Как вы считаете, что подумают индейцы, если снова вернутся на то место, где они напали на ваш обоз?

– А зачем им возвращаться? Что им там делать? Они и так всех поубивали.

– Может, они будут просто проезжать мимо. Откуда, черт побери, я знаю? Увидят могилы и поймут, что прикончили не всех.

Эмили почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица.

– Разве это имеет значение?

– Еще какое! Они непременно отправятся вас искать – им ведь невдомек, что выжили лишь глупая женщина и ребенок. Индейцы никого не оставляют в живых, детка, запомните это.