Ему удалось избежать всех опасностей, и он пригласил одного монаха вернуться вместе с ним. Митани – это храм, построенный этим монахом. И монахи, и миряне испытывали трепет при виде этого монаха. Для того, чтобы приобрести досточтимые статуи, он отправился в столицу, продал там имущество, купил золото с красками и на обратном пути прибыл в гавань Нанива. В это время местный житель продавал четырех больших черепах. Монах убедил людей выкупить их и отпустить на волю. После этого он нанял судно и с двумя послушниками вышел в море. Солнце зашло, поздно ночью моряков обуяла алчность, и они выбросили послушников в море около острова Кабанэ, что в Бидзэн. Потом они сказали монаху: “Немедленно прыгай в воду!” Монах пробовал отговорить их, но напрасно. Совершив молитву, он прыгнул в море. Когда он погрузился в воду до поясницы, ноги его оперлись о камень. Утром он увидел, что стоял на черепахах. Они доставили его к побережью в Битю:. Кивнув ему три раза, они скрылись. Он подумал, что спасенные им черепахи отблагодарили его.

Потом шестеро разбойников пришли в его храм, чтобы продать золото и краски. Сначала к ним вышел настоятель, чтобы оценить принесенное. Потом вышел монах и увидел их. Грабители не могли сдвинуться с места. Монах смилостивился над ними и не стал выносить наказания. Он изваял статую Будды, украсил ею пагоду и стал совершать приношения.

Впоследствии он поселился на берегу моря и наставлял путешественников. Он скончался, когда ему было более восьмидесяти лет. Даже животные не забывают о благодеяниях и отплачивают за них. И как может человек благодетельный забыть об оказанном ему благодеянии?»

Казалось, само небо благосклонно взирало на деяния премудрого монаха, который призвал в столицу своих родственников и расставил их на значительные посты. Вблизи Нара были замечены многоцветные облака! В столицу доставили фазана и черепаху альбиносов. Человек дикий и невежественный скажет: а что благоприятного в белой черепахе, и обнаружит этим свою тупость и варварство. Сии приметы есть верный знак благосклонного внимания богов к политике, проводимой правительством. Не будем забывать, что в Японии государь самым живым образом связан с природой. От поведения императора или императрицы зависит погода и урожай, страшные бедствия или их отсутствие. Пока владыка мудр и добродетелен, небо будет благосклонно к людям и стране, дожди будут лить вовремя, а землетрясения не потревожат покой добрых японцев. Знаком одобрения будут всевозможные знамения, животные белого цвета и грибы необычной формы, появляющиеся возле дворца (последнее – не шутка). Здесь мы вступаем на территорию китайской метафизики, исследование которой не входило в наши планы. Достаточно сказать, что существует некий запас добродетели (току), который можно подкреплять благими делами, например амнистией воров и разбойников или выпусканием карпов в пруд. В случае истощения этого самого току терпение высших сил, как правило, тоже истощается.

Между тем у подданных появился повод задуматься о том, что с запасом благости у Сётоку не все в порядке. Был ли в этом виноват Докё, которому, как ни крути, не полагалось спать с женщиной, и уж точно не полагалось спать с императрицей, или не был – сложно сказать, только вскоре после обнаружения многоцветных облаков дела пошли не очень хорошо. Начиная с 768 года засухи и страшные ливни били с такой мстительной точностью, уничтожая посевы, что на людей напал страх. Бесчисленные крестьяне побросали поля и мотыги, оставили дома и хозяйства и разбрелись по стране, разнося мрачные новости. Проповедники, не получившие печати Докё, шатались по дорогам, проповедовали и пророчествовали, хотя никто и не давал им лицензии на предсказания. Ничего хорошего эти пророчества не сулили, но переловить негодных болтунов не получалось, так как система управления пришла в некоторое расстройство. Родственники Докё из рода Югэ, получившие значительные посты, оказались очень заурядными управленцами. Чиновники из северных провинций (нынешний регион Тохоку) отказались присылать в Нара подобающие налоги и продукты, ссылаясь на то, что ситуация весьма неблагоприятная (мы бы сказали: самим есть нечего). Для усмирения дерзких смутьянов применили армию, ту самую, куда призывался каждый четвертый крестьянин, но народная армия тут же продемонстрировала свои недостатки. По дороге на далекий север большая часть солдат дезертировала, и покарать саботажников не получилось. Несколькими веками позже небольшой самурайский отряд без проблем решил бы подобную задачу, но до появления суровых вояк с двумя мечами надо было еще дожить.