То ли дело уральская столица, в которой собраны контрасты жизни. Огромные заводские трубы, кирпичные, узкие, широкой цилиндрической формы с выходящими из них устрашающими клубами дыма, торчали по всему периметру города. Заводы, АЭСы, ГЭСы, чего здесь только не было: Уралмаш, Уралхиммаш, Уралтрансмаш, УТЗ и прочие аббревиатуры, за которыми крылась уральская промышленность. Наряду с этим встречались пивные заводы, кондитерские, хлебные и, конечно, мясокомбинат. Зимой на Урале без мяса никак, ведь не хочется кушать одни яблоки, когда за окном минус тридцать. Архитектура Горного города собрала воедино три столетия: госпиталь Екатеринбургского завода 18 века, старый вокзал 19 века с красными шатровыми крышами, словно терем, впускающий пассажиров в уральскую сказку, усадьбы и дворцы местных купцов с их старинными семейными обрядами. Дом офицеров, открывший двери в 1941 году, и «Городок чекистов», построенный в 1929 году сохраняли атмосферу революционного двадцатого века. Выделялись дорогие отели современности, фундаменты небоскрёбов, готовых стать кадром голливудского фильма. Между постройками 21 века втиснулись деревянные дома, гниющие от появляющейся плесени и взглядов новых олигархов, приметивших выгодную земельную территорию.
В центре большого города существовал широкий проспект без видимого края впереди, без зигзагов, лабиринтов и скрытых переулков. Главные улицы пересекались со множеством мелких, все названия которых сложно запомнить, в таких случаях требовалась карта. Имена давали в честь революционеров, многих из которых прохожие не знали, часто встречались названия советских профессий. Но наряду с пролетарским духом в городе присутствовал Литературный квартал, некоторые улицы звучали в честь Пушкина, Бажова, Мамина-Сибиряка, Айвазовского и прочих видных деятелей искусства. Проходили музыкальные фестивали, фестиваль уличного искусства, горожане ходили в Оперный театр, в ТЮЗ, в музеи, в общем, культурная жизнь неслась не меньшим потоком, чем дым из заводских труб. Зелёные парки, несколько прудов, река Исеть, бежавшая по всем районам, сглаживали тяжёлую картину промышленного города.
В Екатеринбурге встречались люди крайне бедные, просящие милостыню: кто-то со шрамами, кто-то с увечьями, кто-то в неприглядных отрепьях, а также чересчур богатые личности, разъезжающие на роскошных машинах, которые, правда, тоже успевали замазаться в грязных лужах города. В каждом районе существовало здание ЗАГСа, в которое поочередно входили желающие создать семью, а следом желающие отказаться от данных здесь когда-то обещаний. В городе находилось не меньшее количество детдомов и приютов, за стенами которых дети ожидали познать чувство материнской любви. И почти на каждом углу размещались юридические конторки, твердящие каждый день о человеческом праве и свободе личности. Впрочем, так протекает жизнь в любом большом городе, пополнявшемся из года в год свободными людьми. Нет условностей, ограничивающих сознание, нет границ и рамок. Большие возможности и запросы создавали ореол свободы, бьющей через край, или это только кажется… Никто на тебя не смотрит и не судит, а может, просто всем всё равно…
Когда Люба приступила к поиску работы, ей мерещилось, что вакансий здесь немереное количество. Она читала уличную газету с рубрикой «Требуется», листала её страницы числившихся не менее двадцати. Передовыми профессиями времени значились юрист и менеджер, причём менеджер в самых разных отраслях: по рекламе, по продажам, в сфере услуг и пр. Она решила, что менеджер по туризму самая интересная для неё работа, и отправилась на собеседование. Маленькая конторка на окраине города не вселяла уверенности. Открыв дверь, Люба увидела за столом ярко накрашенную женщину средних лет в модной оправе «кошачьи глазки». Услышав новые шаги, хозяйка вскочила со стула и подбежала к условному клиенту. Она вежливо пригласила девушку присесть на стул и подождать пару минут. Пока управляющая что-то допечатывала, стуча длинными красными ногтями по клавиатуре, Люба обратила внимание на лежащий возле компьютера журнал. На плотной глянцевой обложке притягивали взгляд египетские пирамиды, жёлтый песок, по которому шагали двугорбые верблюды, Турция, Чехия, разводные мосты Санкт-Петербурга, потом снова Египет.